Даосская йога. Лю Гуань Юй Даосизм читать, Даосская йога. Лю Гуань Юй Даосизм читать бесплатно, Даосская йога. Алхимия и бессмертие. Лю Гуань Юй Даосизм читать онлайн. Тантризм, хатха-йога и алхимия

Морис Эниен

Алхимия: космологическая йога

Часть 1. Что такое алхимия?

Алхимия во многих древних цивилизациях была ничем иным, как наукой жертвоприношения земных субстанций, литургией преображения «неодушевленной» материи. Мы обнаруживаем ее повсюду, от древней Месопотамии до древнего Китая и Индии. В этих традициях, мифологических по форме, алхимия не ограничена определенной областью: если Дух повсюду, значит он и в камне; если единый и единственный свет, который есть Божественный Разум, проявлен в солнце, орле и мёде, он также проявлен и в золоте, и каждый металл есть золото, которое не знает себя. Если человеку ничего не остается, кроме как служить в святилище своего тела и своей природы, что удивительного в том, что он должен «трансмутировать» свинец в золото? Как святость не может быть разделена, так «чудо» трансмутации вездесуще.

Алхимия в метафизических и мифологических традициях не менее важна, чем танец, который выражал тайную природу ритма, выражаемую в божественном круговом танце, словно в танце звезд, и в неожиданных замираниях тела, «трансмутировавших» сон-свинец в чистое золото момента вечности. Однако, алхимии было суждено иметь большое значение в монотеистических традициях, в частности, в христианстве. Кроме некоторых народных верований, еще сохранившихся в некоторых частях Европы, алхимия, или точнее герметизм, осталась единственной космологической доктриной, сохранившейся в христианском мире. Он играл важную роль под поверхностью религии, которая подчеркивала «презрение к плоти» и уклонялась от космологии.

В действительности, в ранние Средние Века вплоть до готики алхимия не противопоставлялась христианству, а дополняла его. Так Евхаристия изливалась даже на грубейшие состояния материи. Преображались не только хлеб и вино, но и камень, и свинец, и костяной порошок, и скалы. Оживленная христианством, алхимия нашла «техническое» приложение «психокосмической» реальности, которую христианство отрицало, поскольку он стремилось вывести человека из мира, а не укрепить его в нем.

Так что алхимия не выжила бы на Западе без огромной инициатической поддержки христианства: в точности как архаический дом не может существовать без дымохода, который соединяет дом с «небесами» так, что не возможна никакая иная космология, кроме как вокруг «центрального» места, с помощью которого каждый может найти путь на небо. Однако, без алхимии христианство не смогло бы полностью воплотиться: существовали бы монахи и святые, но не было бы священных представлений о природе, дарующей науки, искусства, ремесла, геральдику, которые представляли «малые мистерии». В это время, когда мы придавлены тяжестью, необходимо напомнить христианству, что оно не только приняло, но в наиболее славные века и оживляло истинную «йогу» тяжести и материи.

Несмотря на утверждения историков науки, алхимия никогда, за исключением выродившихся аспектов, не была примитивной химией. Она была тайной наукой, в которой материальные явления не были самостоятельными, но лишь представляли «сгущение» психических и духовных реальностей. Когда мы проникаем сквозь спонтанность и тайны природы, они становятся ясными для нас. С одной стороны, преображение совершается под всплесками сверкающих божественных энергий, с другой стороны оно смешивается и символизируется теми «ангелическими» состояниями, которые павший человек может обрести лишь на несколько мгновений под влиянием музыки или прекрасного лица. Символы не однозначны: они являют присутствие, устройство, красоту вещей, ведь они находятся в процессе совершенствования в Боге. Для алхимии, являющейся наукой символа, не было вопросом, как иногда говорят, «материальное» единство природы, но ее занимало духовное единство - можно сказать, Успение природы. Ведь природа, наконец, ничто иное, как место метафизического начала: через человека она становится телом Слова и невестой Бога.

Успение материи - это ключ к алхимической работе, которая помогает материи «погрузиться в природу Отца», то есть соединиться с великим духовным светом. Тварь должна погрузиться в природу Отца и стать Единством и Сыном, поскольку природа, которая есть Бог, ищет только образа Бога. «Медь по своей природе может стать серебром, серебро по своей природе может стать золотом, так ни то, ни другое не останавливается, пока сущность его не будет реализована.» Ведь золото - самый совершенный из металлов, его сияние лучше всего выражает божественное присутствие в мире минералов: в духовном пространстве каждый металл виртуально золото, и каждый камень становится совершенным в Боге. Преображение природы - воспоминание об Эдеме и ожидание второго пришествие - сейчас может быть осуществлено только в сердце человека, центрального и сознательного существа творения. Действительно, это существо может «оком сердца» увидеть золото в свинце и кристалл в горе, поскольку видит мир в Боге.

Алхимия, как и другие древние науки, таким образом, прикладывала огромные усилия, чтобы пробудить человека к божественной вездесущности. Ее важность в том, что она видела божественное присутствие даже в темнейших безднах материи, тяжести: это была псевдомистическая, «идеалистическая» перспектива; там, где, по аналогии, божественная вездесущность сжималась и возвращалась к себе. Если иногда производство металлического золота удавалось, это был всего лишь знак. Это было только чудо, вроде чуда обращения грешника под взглядом святого. Как святой видит в грешнике возможность святости, так алхимик-мудрец видит в свинце возможность к «металлической святости», которая есть золото. И это видение было «действенным».

Но алхимик не стремился получить металлическое золото. Это не было истинной целью работы. Его цель была в том, чтобы вступить с металлами в такую тесную связь, чтобы напомнить им, что они несут в себе Бога, что они есть золото. Средневековый алхимик следовал букве Слова Христа: он возвещал благую весть всему сущему. «Камень - это Христос», как повторяли все герметические тексты средних веков. С помощью Христова Золота алхимик мог преобразовать любой «несовершенный» металл. Но он делал это редко, как и святой, зная, что время для космической трансформации еще не пришло.

Истинная роль алхимика была двоякой: с одной стороны, он помогал природе, страдавшей от человеческого упадка, вдохнуть присутствие Бога. Посвящая Богу молитву вселенной, он соединял вселенную с существом и обновлял ее существование. Тексты называли его Королем, и как тайный король, он укреплял порядок времени и пространства, плодородие земли, рождающей пшеницу и алмазы, как делали цари древних обществ, как император Китая до начала двадцатого века. С другой стороны, на человеческом уровне, алхимик «пробуждал» вещества и золото к их истинной природе, используя их, чтобы готовить эликсиры, дающие «долголетие» телу и силу душе: «питьевое золото» было золотом, пробужденным к его духовным качествам, воплощая «лекарство бессмертия», как св. Амвросий сказал о Евхаристии. Истинное предназначение алхимика было в служении мессы, в которой участвовали не только хлеб и вино, но вся природа.

Часть 2. Фазы делания

Алхимические тексты разделяют делание на три или четыре особенные стадии: «работа в черном» (Nigredo или Melanosis), «работа в белом» (Albedo или Leucosis) и, наконец, «работа в красном», которую алхимики изначально разделяли на два дополняющих момента, золотую (Citrinitas или Xantosis) и пурпурную трансмутацию яда (Iosis).

«Работа в черном» считается наиболее трудной операцией, по сравнению с которой остальные стадии считаются «женской работой» или «детской игрой». С ее помощью человек отделяет себя от видимостей и бросается в пучину космической феминной природы, мощь которой он желает пробудить и ею овладеть. Таким образом, работа в черном в одно и то же время смерть, свадьба (или, точнее, рождение наоборот) и спуск в ад.

«Существо освобождается от смерти агонией путем погружения себя в бездну страданий, таков путь Меркурия». Работа в черном, которая подготавливает Меркурия - тонкую материю мира - представлена как смерть для космической иллюзии, в которой, так сказать, «заморожены» воды Меркурия. Поэтому тексты называют ее «сепарацией» или «делением». Человек отделяется от своего существования; он отделяет жизненную силу от ментальных и телесных влечений, мечтаний и беспокойств. Болезненно, осторожно он собирает их вновь в себе как тихие воды. Он возвращает Меркурия в состояние неопределенной потенциальности: это «возвращение к materia prima».

Он проделывает это со всеми субстанциями: обращая вспять космогенетический процесс Творения, он растворяет твердую землю в единстве примордиальной воды. При помощи discretion intellectualis (дедуктивных сил), он различает присутствие тонких сил и духовных архетипов в центре вселенной. Он открывает naturae discretae - «Вещь саму по себе», настоящую природу вещей, «скрытое внутреннее основание», о котором говорил Гебер (Джабир ибн Хайял, арабский алхимик - прим. перев.), и которое он называл «количеством» Мировой Души, которое каждая душа взяла себе. Затем он воспринимает природу и свое тело как космическое взаимодействие, на которое больше не проецируется иллюзия индивидуальности. Открытие этого взаимодействия - это свадьба, брак, в котором космическая феминность преобладает над маскулинным овеществлением. Это освобождающее растворение, которое возвращает мужскую силу от разделения действия и знания к крещению в водах вселенской жизни.

Как в космогенетическом процессе творения Душа «сгущается» в человеческом разуме, так и в процессе восстановления, который может быть назван «теогенетическим»: ментальное должно быть поглощено потенциальностью Души. Мужчина входит в матку женщины, и там растворяется. Но процесс возвращения к потенциальности начинается с возврата к тьме, со спуска в ад. Хаос «материи» столь беспросветен, потому что его внутреннее содержимое еще не открыто: он произвольно распускается ядовитым цветком мира. Человек отверг очарование этого цветка, и теперь он должен принять в себя силу, благодаря которой он расцвел, чтобы создать новый цветок, чистый и благородный, который вновь соберет божественный огонь.

Так алхимик спускается в глубины материи, то есть в глубины жизни. Он стремится разбудить «внутреннюю меркурианскую феминность», которая спит в основании космической сексуальности, чтобы превратить ее в регенерирующую силу. В желании, которое дает рождение металлам в лоне земли и ребенку в лоне матери, действует воля к бессмертию. Но пока это желание направлено наружу, бессмертие фрагментировано во времени, воплощено в цепи поколений. Внешнее рождение, так сказать, обрезает, обрывает вечное рождение. Как пишет Эвола: «Гетерогенез заменяет аутогенез».Алхимик отказывается бежать от этой тайны, он вступает в нее. Он осознает это, принимая в себя это желание, которое повсюду связывает Сульфур и Меркурий; он связывает его со стремлением к Богу.

Visita Interiora Terrae Rectificando Occultum Lapidem («Посети недра земли, очисти то, что найдешь там, и ты обретешь тайный камень»): чтобы описать «спуск в ад», сведенный к формуле VITRIOL, алхимия сохранила несколько очень древних символов: она рассказывает о ночном путешествии в море, во время которого герой, приравненный к Иову, поглощается морским чудовищем: вокруг заточенного героя формируется яйцо, там так жарко, что у героя выпадают все волосы; выброшенный монстром, он покидает примордиальное море, безволосый, как новорожденное дитя (тот же алхимический процесс изображен в «2001» Стенли Кубрика).

Человек в действительности перерождается, и каждая деталь в этом символизме наполнена значением: ночь, смешанная с морем, есть темная materia, влажность Меркурия. Монстр - это Уроборос, страж скрытой энергии, аналогичный змее Кундалини в тантрической традиции. Наконец, жар говорит нам о страсти: ключ к победе героя в жаре «само-инкубации», жар обновления; так мир перестает быть могилой, и становится лоном, оплодотворяющим себя, становится яйцом, из которого мы родимся вновь.

Во время «работы в белом» алхимик разворачивает путем «возгонки» потенциальность materia prima, чьей силой он овладел (можно сказать, открывает ее «саттвическое» измерение). Он действительно постигает эти возможности не в их состоянии чувственной путаницы и тьмы, но в их тонкой светимости, в прозрачности очищенного человеко-космического психизма, с помощью которого Разум очищает все больше и больше. Когда обычный человек знает элементы только в их «теллурическом» аспекте (поскольку он познает их только земными чувствами, которые сами являются производными земли), алхимик напрямую ощущает их «душевную» («анимическую») сущность; после того, как духи земли, воды, воздуха и огня открылись перед ним, он начинает понимать «язык птиц». Он «исправляет» этих двойственных духов, соединяя с их ангелическими прототипами, обращая их к Богу. В нем самом страсти и инстинкты «становятся космическими», усмиряются и понемногу восстанавливается примордиальная невинность. Тяжесть переплавляется в жизнь; жизнь возвеличивается, возвышается до чистого благоговения. Наконец, космическая «материя», ставшая прозрачной, восхищается к девственности Мировой Души, вечно опьяненной Богом. Алхимик, чья душа становится местом для этого возвеличивания, видит природу изнутри, так сказать в ее первозданном, безукоризненном виде. «Рай все еще на земле, но человек далек от него, пока он не возрожден духовно».

В терминах растительного символизма, часто использовавшегося в алхимии, работа в белом соответствует неожиданному началу весны: после черной зимы все краски проявляются в изобилии распускающихся цветов, мало помалу смешивающихся с белым, представая лилией. В терминах животного символизма работа в черном соответствует «голове ворона», а работа в белом начинается «хвостом павлина», а заканчивается райским видением белого лебедя, летящего над серебряным морем. Наконец, в мире минералов, который по сути связан с алхимиком, работа в белом означает «крещение», «омовение», которое очищает металлическую сущность и кристаллизует ее как серебро, «наша ртуть, безупречная, тонкая, светящаяся, чистая, как весенняя вода, прозрачная как кристалл, и свободная от всяческих недостатков». Так работа в белом приводит алхимика из черного, который, согласно Ф. Шюону, по сути представляет «бесцветность», корень всех цветных «форм», к белому, который представляет «сверхцвет», синтез всех форм и обещание будущей духовной трансформации.

В совершенной душе, ставшей чашей, в кристальном цветке, в котором материя пребывает в экстазе, Дух вспыхивает пламенем. И появляется золото, солнечное сознание вездесущности, aurea apprehension. Да не будет здесь ошибки: пламя, о котором говорят в текстах, это не (или не только) один из элементов. Это огонь « super omnia elementa», действующий « in eis» - это один из языков пламени Пятидесятницы. X antosis - появление золота, - которое отмечает начало "работы в красном", символизирует прямое вторжение трансцендентной силы, контакт между космической жизнью и ее "сверхформальным" полюсом. Его "очищенная" энергия дает рождение золоту, солнечному единству. Затем начинается "философский инцест" и великая иерогамия nuptiae chymicae (химическая свадьба): Солнце соединяется с Луной, Сульфур "закрепляет" Меркурия, в человеке Дух восстанавливает жизнь и делает ее цветущей.

Это торжественная встреча Красного Короля и Белой Королевы. Король коронован золотом, одет в пурпур; в руке он держит красную лилию. Королева коронована серебром и держит белую лилию. Рядом с ней садится белый орел, символ меркурианской "сублимации", который должен быть "закреплен" ныне благодетельной силой Сульфура, символизируемого золотым львом рядом с Королем. Алхимическая реализация - это в сущности "создание плоти"; жертвоприношением ремесла и социального авторитета она не ведет человека к бегству из этого мира, но к освещению его: это действительно "королевская" реализация, которая требует "любви к земле" и, после экстатического "подъема" работы в белом, наступает "спуск", который делает человека Salvator m acrocosmi (спасителем макрокосма).

Символизм, подчеркивающий необходимость этого "возвращения", столь изобилен, что часто приводит к путанице. Сосуд, в котором совершается делание, должен оставаться герметически запечатанным, так что тонкая часть смеси, называемая "ангелом", не сможет покинуть сосуд, но будет конденсироваться и оседать до тех пор, пока осадок не будет преображен. Внутри видимого тела находится духовное тело, которое Беме называл "маслом", которое должно поставить на огонь, чтобы оно могло стать "жизнью, наполненной радостью от всего". Алхимия настоятельно подчеркивает и ставит превыше всего героическую мужественность, которую должно пробуждать делание. Алхимик - это солярный герой, который должен превратить ios, яд жизни, в эликсир долголетия; он "повелитель змея и матери", он связывает руки девственницы, ускользающего демона, он преобразует текущие воды в очищенный сверкающий камень, он подчиняет "природу, наслаждающуюся собой" в "природу, превосходящую себя". Через завершение, как мы сказали, высшей космогонии, он дарует космической сексуальности благородство освобождающей любви: любовь мужчины к женщине, которую он желает привести к совершенству; любовь мастера, раскрывающего скрытую красоту вещей; любовь короля к своим людям, которых он ведет к "малым мистериям", через которые вся человеческая деятельность трансмутирует космический порядок в литургию.

Поэтому лучше будет переводить rubedo как "работа в пурпуре", нежели "работа в красном". Пурпурный рождается в результате единения света и тьмы, единения, которое отмечает победу света. Пурпурный - цвет королей. Это также, согласно Сухраварди, цвет крыльев архангела, который властвует над судьбой человечества, когда мудрец открывает священность всех вещей; "Молчащий", который своим присутствием приносит белое крыло и черное крыло, и соединяет их в пурпуре.

Солнце проецируется на Венеру и превращает ее в Марса, пронзая животную природу и превращая ее в священную внутреннюю ярость. Марс в свою очередь закрепляет Меркурия, чтобы извлечь из него Юпитера, Короля-Юпитера, который отправляет правосудие под древом мира: Дух пронзает растительный сон и превращает кошмары мира в Мечту Бога. Солнце спускается к силе, лежащей в основе Воды, Луны и Секса, в ночь, которой она объята, чтобы ее смогли получить все создания. Плодородие видоизменяется: оно больше не приносит ничего, кроме жизни. Это вечная осень, появление цветущего человека. Наконец, восстает воссозданный Сатурн, Бог Золотого Века: свинец превращен в золото, сознание алхимика пронзило минеральный сон камней и костей; возвращение к каббалистическим учениям о luz, «маленькой косточке», которая "защищает огонь", из которой бог восстановит тело после его смерти. "Такова тайна, связанная с мелом, со всесильным известняком, титаническим элементом: это неразрушимое тело, единственно нужное… Каждый, нашедший его, торжествует над лишениями." Как apokatastatis (восстановление) тяжести, преображение Сатурна есть также преображение Титанов. о Века: свинец превращен в золотоога.ть.ло, и соединяет их в пурпуре.ь равещению его:

С этих пор тихое присутствие алхимика благословляет всех существ. Он тайный король, осознанное центральное существо, которое связывает небо и землю, и следит за правильным порядком вещей. Unum ego sum et multi in me (существует одно "Я", и в нем содержатся многие): он мертвец, приносящий жизнь. Мертвый для себя, он становится неистощимым кормильцем, в нем действует мистерия "мультипликации" и "увеличения". Он "панацея", "эликсир жизни", "питьевое золото". Из Христова камня, с которым он соотнесен, проистекают красная и белая тинктуры, успокаивающие душу и тело. Он феникс, из пепла которого взлетает огромная стая птиц.

Путь, который мы только что описали, обращает природную энергию в нее саму, чтобы трансформировать ее в жар: это "влажный путь". Алхимики в тайных терминах - даже более запутанных, чем обычно - говорят о быстром и опасном пути, "сухом пути". Он использует "противоприродный" огонь, аналогичный, в космологическом смысле, ведантистской "Йоге знания" или даже "прямому пути" тантризма. Он ведет напрямую из "эго" к "внутреннему человеку", не проходя через посредничество космоса, медленное впитывание в себя Мировой Души. Он, похоже, начинает даже с более радикального "спуска в ад", с непосредственного осознавания грозных сил, который спят в камнях и костях; как в Тантре непосредственно перед пробуждение Кундалини, это осознание принимает вид яростного утверждения "Я есть", которое больше не отделено от других.

"Сухой путь", который больше не связан с "медленным огнем природы", похоже, использовал, чтобы вызвать "дезидентификацию", отравляющие напитки, возможно органические жидкости, смешанные с алкогольными, вроде "мочи пьяницы". Моча, символизм которой также обнаруживается в тантрической алхимии, означала среди алхимиков "огонь низшей природы", или "Inferi oris Naturae".

Часть 3. Методы Делания

Древнее происхождение алхимического аскетизма объясняет, почему он придавал больше значения беспристрастности, чем отречению, очищенному участию в божественном празднестве, чем бегству из мира. Можно сказать, что алхимия ведет к проникновению в космическую среду, "космизации" души, говоря словами Мирчи Элиаде. Как vas Hermetis (герметический сосуд), помогающий в медитации и служащий символом, душа алхимика должна стать "округлой", имитируя совершенство сферического космоса; она должна содержать землю и ее низший огонь, а также небо с солнцем и луной. Она должна быть приведена в подобие мира, чтобы стать "лоном" и "яйцом", из которого будет рожден Filius philosophorum ("Сын философов"), чудесный камень.

Поскольку, согласно пословице, "золото можно получить только из золота", алхимик начинает с тех крупиц, что рассыпаны в его обыденной жизни, "моментов неопределенности", "золотых мгновений", которые иногда разрывают наш сон и позволяют отблескам внутреннего золота пробиться сквозь гору нашего невежества. Чтобы собрать эти крупицы золота, главной практикой алхимии, похоже, было "воображение", но воображение не в обычном смысле, но "истинное воображение", которое в текстах старательно противопоставляется "фантазии". "Истинное воображение" позволяет видеть "тонкие" процессы природы и их ангелические прототипы. Это возможность воссоздать внутри себя космогенетическое развертывание, постоянный процесс сотворения мира, который, в общем-то тоже является лишь Божественным Воображением. Кроме того, это возможность истолковать библейские истории и греко-римские мифы как ныне присутствующую реальность, которая ведет вселенную обратно к Богу при помощи священного времени, в котором существует только один Человек.

Истинное воображение алхимии - это видение: пространство воспринимается как символ, а время как литургия. "Горизонтально" оно пронзает тонкую среду, оно "звезда в человеке, небесное тело", звездное существо, позаимствованное у Парацельса и означающее Мировую Душу. "Вертикально" воображение ведет познанную космическую жизнь обратно в духовную реальность: оно принимает имя "медитация", "inmensa diuturnitas meditationis", и заключается в продолжительных безмолвных призываниях Бога или "внутреннего ангела", или "доброго ангела": в самом деле, цель алхимии, которая должна оставаться космологической, не в единении с трансцендентным, но вступление с ним в контакт при помощи "ангелического" луча, который соединяет сверх-формальное с миром форм.

Поэтому, когда герметические авторы говорят о "видении оком духа", это не означает, как верил Юнг, галлюцинаторную проекцию индивидуальной или коллективной психе на химические вещества, истинная природа которых останется неизвестной; это "предчувствие" тайны вещей, сначала тайны все еще загадочной Мировой Души, затем сияющую тайну Духа. (Предупреждение - точка зрения автора статьи может не совпадать с мнением переводчика и сайта, где она размещена. Поэтому мы просим читателя соблюдать здоровую критичность.) Это означает перестать видеть вещи как коллективные сны, видеть их чувственную наружность и начать видеть их как сон Бога, в их духовной сущности. Как отметил один алхимик: "Бог позволяет разумному философу через медитацию на природу увидеть скрытые вещи и освободить их от тьмы. Эти скрытые миры всегда присутствуют, но глаза обычного человека не видят их - только глаза разума и силы воображения, которые раскрывают истинное видение." ивидуальной или коллективной психекцию т о "видении оком духа"у Парацельса и означающее Мировую Душу.

Падшая душа грезит, чтобы забыть об отсутствии Бога, то есть о смерти; она грезит, чтобы заменить себе рай: она грезит об индивидуальности, о чувственной вселенной и тысячах форм, встречающихся и превращающихся в удовольствия, в искусства, в науки, технологии этого профанного мира. Душа должна умереть для этих грез, чтобы открыть Бога. Поэтому соответствующие духовные методы стремятся убить этот сон души, при помощи безжалостного вопроса "Кто я?" Или же, в наше время, при помощи призывания Божественного Имени. Алхимия же, напротив, стремится использовать метод более "психо-космический", чем духовный, используя тягу души к мечтаниям; вместо "насилия над душой" при помощи радикального вопроса или призывания, она расширяет мечтания до пределов всей вселенной и разрушает тюрьму индивидуальности через любовь к красоте мира. Когда мечтает уже не индивидуальная душа, но душа мира, когда мечтание становится не "вязкостью" обликов, но девственной природой во всей ее священной чистоте, тогда для пробуждения Золота может вмешаться соответствующий духовный метод: "Кто мечтает?" задается вопрос; и камень сам произносит Божественное Имя.

Эта "истинная поэзия" может воплотиться через медитацию на великих телесных ритмах. Тексты предлагают ритмичное дыхание. Вслед за Галеном и Аверроэсом они уподобили "жизненный дух" субстанции психической природы, пронизывающей космос и впитываемой человеком при помощи соответствующего ритма дыхания. Это концепция слишком близка к концепции праны, чтобы можно было сомневаться в том, что алхимики были не знакомы с аналогичными дыхательным упражнениями в Йоге, особенно в тантрической Лайя-Йоге. В символизме последней, столь древнем, что он часто оказывается таким же, как и в алхимии, телесная жизнь считается частично обусловленной противоположными по действию "тонкими дыханиями", праной и апаной: первая связана с дыхательной функцией, вторая с сексуальной. Прана ведет вверх, к освобождению от тела, тогда как апана действует сверху вниз, "подобно веревке, удерживающей сокола в его полете"; и апана, которая всегда стремится вниз, "отскакивает" под действием праны, "подобно мячу, когда он ударяется о землю". Если сказать, что прана подобна солнцу, а апана луне, нетрудно заметить их противоположность в аспекте дуальности Сульфура-Меркурия и, в частности, двух птиц, одна из которых "летуча" и имеет крылья, а другая, "закрепленная", бескрыла, чье взаимодействие должно быть использовано и гармонизировано Искусством. Однако не так легко выделить тексты, которые указывают на "закрепленное" и "крылатое", которые в реальной человеческой алхимии могут быть соотнесены с дыхательными техниками.

Легче разобрать гиперборейский символ лебедя, который мы встречаем как в алхимии, так и тантризме. В Лайя-Йоге дыхание, сделавшееся "космическим", изображается спокойными движениями лебедя; мы обнаруживаем лебедя, скользящего над серебряным морем успокоенной Anima Mundi в высшей точке "работы в белом": нет сомнений, что это указывает на состояние, о котором алхимики, подобно посвященным Греции, молились так: "Пусть священное дыхание дышит во мне!" Так природа как ритм божественного дыхания связана с природой как божественным воображением.

Тексты говорят, что "душа воображающая" есть "дух жизни", который "скрывается в крови". Концентрация на крови в закольцованном ритме и ощущение телесного жара, похоже, играли главную роль в алхимическом аскетизме. Кровь - это "светильник жизни", поддерживающий душу, Меркурия, приближающегося к Сульфуру, чтобы объединиться с ним в сердце. Так алхимическая работа может быть сведена к трансмутации крови, которая, изначально освещенная черным солнцем эго, заливается светом сердца мира. Уже арабские авторы писали о "разложении, которое, посредством тонкого огня, превращает природу в кровь". И, в конце истории алхимии, Пернетий писал, что диссолюция (расщепление), согласно древним философам, происходит ни в каком ином месте, как в крови.

Вся первая часть работы, связанная с растворением чувственности, так превращается во внутренний опыт растворения тела в крови; тогда человек ощущает себя только жаром и пульсацией, теплотой и ритмом, которые и есть истинная жизни. "Мужское и женское, тело и его жизненный дух, есть ничто иное как тело и кровь. Растворение тела в крови - это растворение мужского в женском; это растворение тела в его жизненной силе. Ты напрасно будешь стараться достичь совершенного растворения тела, пока ты не увеличишь наплыв крови, который есть природная менструация тела, его женственность, его жизненный дух, все это в одном, и ты должен соединить их так, чтобы они стали одно, одной субстанцией."

В библейском символизме, в его алхимической интерпретации, кровь есть Красное Море, которое нужно перейти, чтобы покинуть Египет, то есть покинуть тело. В глубоком смысле "кровь есть сказочный меч, прорубающий путь к Древу Жизни": ее ритм создает пространство-время. Проникнуть в мистерию крови означает соединить сердце человека с сердцем мира, в котором неощутимый луч "прознает" пространство и позволяет освободиться от него.

Часть 4. Тантрическая алхимия

Ясно, что человеческая любовь может быть расширена до высших уровней при помощи алхимических идей о космической сексуальности. Также ясно, что желание, испытанное в отчужденности и невинности, может помочь "красному мужчине" и "белой женщине" алхимии постигнуть истинный источник "феминности" материи. Однако, это единение в Великой Работе дается не так просто. Оно требует по меньшей мере трех условий. Первым является безукоризненная чистота и исключительная духовная чувствительность, так что удовольствие "не замкнется на себе", а пробудит вечно расширяющуюся любовь и станет все менее и менее индивидуальным. Такая любовь ведет от красоты тела к красоте души, и наконец впитывает в себя "любовь к богу, который создал красоту". Так это единство может вести из слепых объятий смерти к бессмертию, пробуждая чувство вечности.

Вторым требованием является превратить эту любовь в космическую любовь. В конце должны остаться не этот мужчина и эта женщина, но Солнце и Луна, которые соединяются, что "дать рождение Богу". "В этой второй операции", - писал Фламель художнику, иллюстрировавшему его работы, - "ты должен свести вместе две природы, маскулинную и феминную, и ты должен поженить их; так, чтобы они образовали единое тело, которое есть Андрогин или Гермафродит древних.". Потому состояния гермафродита есть скрытый источник влечения мужчин и женщин друг к другу. Чтобы подготовить этот "проход к концу" алхимическая свадьба была не просто неясным смешением, она была встречей лицом к лицу, которая медленно переплавлялась Искусством в союз составляющих.

Третье требование этой любви, союза составляющих, касается шагов алхимической работы в отношениях мужчины и женщины: "растворение" негативной маскулинности в похитивной феминности, "фиксация" негативной феминности позитивной маскулинностью. Это вопрос не однократного успеха, а постоянное взаимодействие, которое приносит все большую и большую "кристаллизацию" (дистилляцию) любви, до тех пор, пока не совершится последняя трансмутация. Это взаимодействие есть ключ к "операции с двумя сосудами", между которыми происходит оживленная и совершенная циркуляция: эти "близнецы" устроены так, что продукт, возгонявшийся из них, их "ангел", мог очистить их в непрозрачную часть другого "близнеца" (инь/ян). Творческий обмен также являлся одним из оснований Провансальской любви: "Все может произойти", пишет Р. Нелли, "будто провансальская эротика стремилась привить в мужчину доминирующее "качество" женщины: сострадание к телу, "милосердие"; а в женщину отвагу и маскулинную добродетель". (Эта "прививка", которая стремилась актуализировать андрогина в каждом партнере, замечательно символизируется в манускрипте XV века, который Юнг воспроизвел в своей работе "Психология и алхимия": в процессе "мортификации" (умерщвления), являющемся приготовлением к свадьбе, которое задевает оба пола, Древо Жизни прорастает из живота мужчины и из головы женщины; как будто мужчина, чтобы стать достойным этого союза, должен пробудить феминную часть в себе, отказавшись от рассуждений головы, чтобы почувствовать движения в своих внутренностях; а женщина должна пробудить маскулинную часть, освобождая себя от чувственного и материнского деспотизма своих внутренностей, что стать достойной призвания мужчины.)

Наконец, может оказаться, что алхимики знали не только о так называемой свадьбе, но и об определенных эротических техниках, похожих на тантрические, предназначенные для пробуждения сексуальной энергии, не позволяя ей растратиться в семяизвержении. Тексты часто представляли греко-римский символ обнаженной Дианы, которую они связывали с Мировой Душой, видение которой считалось целью "работы в белом". Теперь мы знаем, что средневековая "чистая любовь" - это любовь без плотского соединения, включавшая созерцание обнаженной Дамы. Как в Тантризме, где "обнажение девственницы" символизирует "очищение", а одеяния здесь представляют внешние обличия. Эта практика требовала полной сублимации: тексты указывали, что профан, осмелившийся похотливо глазеть на "обнаженную Диану" может разделить судьбу Актеона - трансформацию в животное (в оленя), которое будет разорвано собаками. Так что алхимия могла воплощать тантрическую майтхуну, которая есть сексуальное единение, в котором сперма в момент извержения неожиданно останавливается и должна "возвратиться", так, чтобы высшая концентрация жизни, которую она воплощает могла немедленно включиться в движение на физическом плане и вызвать освобождающий шок во всем психо-физическом существе. И действительно, в герметико-каббалистическом тексте "Аш-Мецареф" мы находим подсказки к такого рода процедуре, со ссылкой на библейский символизм копья Финееса: "Копье пронзает в одно и то же время солнечного израильтянина и лунную мидиянку в момент их единения в область гениталий." Сила железа, действующего в Материи, очищает от всех загрязнений. Здесь израильтянин есть ничто иное, как маскулинный Сульфур, и мидиянка - Меркурианская Вода. Копье Финеаса не только убивает маскулинный Сульфур, но и умерщвляет его жену; и они вместе трансмутируются, смешивая кровь в едином акте воспроизведение: здесь в действительности начинается чудо Финееса."

Как алхимия позволяла постигнуть священную природу плоти за возвышенным аскетизмом Христианства, так и Тантризм, по-видимому, появился из ясной систематизации концепций, которые лежали в основе глубоко поэтичных и целомудренных сексуальных ритуалов и мифов повседневной индийской жизни, но которые ведантические спекуляции все более отрицали в пользу дискурсивного и бесплотного выражения мистерии единения. Эти общие корни, частично аналогичные роли объясняют, почему позиции тантризма и алхимии совпадают. Они берут физическое тело как отправную точку, чтобы преобразовать его, поскольку оно есть ни что иное, как духовное тело, отождествившееся со своим воплощением в процессе космогонического "желания". Потому "алмазное тело" тантризма соответствует corpus glorificationis (сияющее тело) латинской алхимии, а символ "алмаза" идентичен символу "камня", который тоже является алмазом. Это потому что обе традиции имеют похожие концепции Природы: алхимия, очевидно, является "Шактизмом", который утверждает имманентную мощь Божественного Принципа, спасающего людей, согласно тантрической точке зрения, при помощи тех же средств, которые вызвали его падение. Наконец, в обоих случаях есть принятие позитивной сексуальности, которая в алхимии заканчивается на космическом плане, а в тантризме начинается in divinis (в божественном): оппозиция Сульфура и Меркурия предстает воплощением метафизического противостояния Шивы и Шакти.

При таких условиях легко обнаружить сходство между тонкой "физиологией" тантризма и алхимии. Множественность нади, потоков тонкой силы, которые пронизывают и "оживляют" организм, завершается дуальностью двух противоположных артерий пингала (pingala) и ида (ida). Ида, символизируемая бледно-белым цветом, представляет "лунный" поток, связанный с принципом Шакти; пингала, искрящийся красный цвет, представляет солнечный поток Шивы. Эти два нади, исходящие из сакральной области и обвивающиеся вокруг позвоночного столба, в алхимическом языке соответствуют двум змеям кадуцея, противостоящих друг другу как белый лунный Меркурий и солнечный красный Сульфур. Так же, как дуальность ида и пингала разрешается в момент духовной реализации единства центральной артерии, сушумны, так и две змеи, сражавшиеся друг с другом, пораженные жезлом Гермеса, обвиваются вокруг него, подчиняясь богу и давая ему силу "связывать" и "развязывать". Космическая природа в скрытом состоянии, нуждающаяся в пробуждении и покорении, символизируется в алхимии, как и в тантризме, змеей свернувшейся кольцом: Уроборосом или Кундалини. Обе традиции связывают эту сатурническую или свинцовую змею с тяжестью, сном и землей. Герметическое visita interiora terrae (посети недра земли) соответствует спуску в муладхара-чакру, тонкий центр, являющийся основой телесного состояния. Тантризм располагает эту чакру в основании позвоночника, и можно предположить, что аналогичное место было известно и в алхимии, так как она, подобно Тантре, связывает силу земли с сексуальной функцией, и часто помещает лунный центр, который соответствует всеобщности жизненных энергий, в основание спинного столба, в Святой Грааль тела, в крестец.

Качества ида и пингала (Меркурий и Сульфур) поднимаются по этому столбу (сушумна). Здесь они порождают цвета и энергии отдельных чакр. Истинное соответствие между тонкими центрами алхимии и тантризма легко установить в первых четырех центрах, поднимающихся от основания позвоночника до сердца. Однако полное соответствие есть только в случае сердца. Первые три алхимических центра отражают только шактическую меркуриальную модальность соответствующих чакр, а их шиваистская сульфурная модальность обнаруживается в алхимических центрах, расположенных выше сердца. Например, Муладхара-чакра связывается не только с лунным центром, но с единством между лунным и сатурнианским центром. В действительности эта чакра связана не только с жизненной силой Кундалини, но и с "богом земли", символизируемым массивностью слона, что ясно указывает на Сатурн и тяжесть свинца.

Центры, которые алхимия помещает выше сердца, мало связаны с традиционными тантрическими чакрами, чье расположение примерно такое же (но которые представляют сиддхи, или психические способности). В чисто тантрических терминах алхимическая реализация останавливается на сердце. Разницу легко понять: тантризм - это целостный (или основательный) духовный путь, последняя "адаптация" индуистской традиции: покорение сердца, то есть центра человеческого существа, в котором отражается высший центр, в этом контексте не более, чем стадия ведущая к "подъему" к высшим состояниям бытия. Сердце отмечает момент, когда человек, открывший этот центр, стал космическим; чакры выше символизируют сверхформальные "небеса" и проход к окончательному единству с трансцендентальными силами. Алхимия, напротив, является космологической наукой (приходящей Свыше), которая никогда не считала себя самодостаточной. Она всегда была подчинена духовному пути единства, который был священнической частью египетской традиции, суфизма, византийского исихазма или великих западных "интеллектуализированных" мистических традиций. Поэтому она фокусируется на установлении в сердце контакта с "солнечным" лучом Свыше и видит в растворении мира в его центре (путрефакции) прелюдию к его полному обновлению. Хотя, честности ради, следует отметить, что в наиболее развитых формах духовной алхимии присутствует возврат на землю на уровень сердца, идентичный тантрическому месту завершения; это алхимический финал единения, космическое единство Высшего и Низшего в сотворенной материи.

Даосская йога. Алхимия и бессмертие. Лю Гуань Юй

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке http://filosoff.org/ Приятного чтения! Дасская йога. Алхимия и бессмертие Лю Гуань Юй. ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА. Даосская алхимия, сопротивляясь воспроизводящей силе (создающей половую жидкость), не позволяет ей проявиться обычным образом, удовлетворяющим сексуальное чувство и приводящим к созданию потомства. Как только эта сила начинает приходить в движение, следуя обычному пути, ее поворачивают обратно и внутренним Огнем, создаваемым управляемым дыханием, направляют для сублимации на Микрокосмическую Орбиту. Эта Орбита начинается в основании спины, называемом Первым Затвором (Вый Лу), или Первыми Воротами, потом поднимается по спинному хребту ко Второму Затвору, или Вторым Воротам, между почками (Нзя Цзи) и затем к задней части головы, называемой. Третьим Затвором, или Третьими Воротами, (Ю Чень), прежде чем достичь мозга (Ли Вэня). Затем она опускается вниз по лицу, груди и животу, на обратном пути к исходной точке, и, таким образом, замыкается полный конгур (или орбита). Под управляемым дыханием подразумевается глубокое дыхание, достигающее самого низа живота, чтобы возбудить внутренний Огонь и затем создать давление на воспроизводящую силу, уже содержащуюся там, и вынудить как Огонь, так и воспроизводящую силу подниматься по каналу управления в спинном хребте к голове. Это сопровождается вдохами и выдохами, релаксирующими нижнюю часть живота, так что Огонь и воспроизводящая сила, поднявшиеся до головы, опускаются по каналу в передней части тела, образуя полный цикл Микрокосмической Орбиты. Эти непрерывные подъемы и опускания очищают воспроизводящую силу, удерживающуюся затем в нижнем Дань Тяне под пупком, где она преобразуется в Жизненность. Микрокосмическая Орбита имеет четыре кардинальных точки: А - в основании пениса, где собирается воспроизводящая сила, G - на верхушке головы, D - в спинном хребте и I - в передней части тела, где воспроизводящая сила очищается в процессе движения по Микрокосмической Орбите. При помещении воспроизводящей силы на Орбиту первостепенное значение имеет определение местоположения духовной полости в мозгу, которая совершенно точно располагается там, где появляется Свет, если практикующий концентрирует свой взгляд на средней точке между и позади глаз. Если этого не сделать, то светящийся жар, поднимающийся к голове при движении по Микрокосмической Орбите, можно принять за этот Свет и ошибочно направить в более низкие психические центры в голове, откуда его трудно переместить. Многие неопытные и не имеющие руководителей ученики совершают эту ошибку, уменьшающую эффективность процесса алхимии. Когда воспроизводящая сила движется под действием обычной чувственной склонности, целью управляемого дыхания является поднятие этой силы до полости нижнего Дань Тяня, чтобы удержать ее там и преобразовать в алхимический Элемент, преобразующийся, в свою очередь, в Жизненность, или Жизненную Силу, в солнечном сплетении. Итак, нижний Дань Тянь в низу живота играет роль горячей Печи, обслуживающей Котел, содержащий воспроизводящую силу, готовую к дальнейшему восхождению к солнечному сплетению, называемому средним Дань Тянем, который становится средним Котлом, подогреваемым пылающей Печью в нижнем Дань Тяне. Именно в солнечном сплетении воспроизводящая сила, являющаяся теперь алхимическим элементом, преобразуется в Жизненность, поднимающуюся к мозгу (Ли Вэню), где путем хорошо управляемого дыхания возбудится спавшее до тех пор настоящее Жизненное дыхание. Теперь тонкий Драгоценный Котел появляется в мозгу, а обслуживающей его пылающей Печью по прежнему остается нижний Дань Тянь. Таким образом, в то время как Печь остается в низу живота в течением всего процесса алхимии. Котел меняет место, поднимаясь от нижнего Дань Тяня к среднему Дань Тяню, или солнечному сплетению, и, наконец, к верхнему Дань Тяню в мозгу, где он называется Драгоценным Котлом. Другими словами, нижний Дань Тянь играет роль первичного Котла, содержащего воспроизводящую силу в самом начале процесса алхимии. Когда воспроизводящая сила очищается в процессе движения по Микрокосмической Орбите и становится алхимическим элементом, она поднимается к солнечному сплетению, начинающему тогда играть роль среднего Котла, в котором воспроизводящая сила превращается в Жизненность. Когда Жизненность очищается, она поднимается до Ли Вэня, становящегося тогда Драгоценным Котлом, в котором Жизненность переходит в Духовность. Следовательно, нижний, средний и верхний Дань Тяни последовательно становятся Котлами: они делаются полостями или психическими центрами, в которых совершаются превращения. Путем собирания Макрокосмического внешнего алхимического элемента метод "закладывает основание" для восполнения рассеиваемой воспроизводящей силы и активизации мозга. Изучаемый метод заключается в глубоком и управляемом дыхании для поднимания внутреннего жара по каналу управления мозга Ду Мо 36 раз и затем опускания его по каналу действия Жень Мо спереди тела 24 раза (более детальное объяснение механизма вдоха и выдоха, возбуждающего внутренний Огонь и очищающего воспроизводящую силу, двигающуюся по Микрокосмической Орбите, см. в гл. II). 36 и 24 являются, соответственно, положительным и отрицательным мистическими числами даосской Йоги. Каждое вращение, или цикл, совершается за полное дыхание, то есть вдох и выдох, в течение которых Духовность и Жизненность совместно двигаются и останавливаются на смыкающихся орбитах Земли (тела) и Неба (головы); Духовность производится движением в глазе, а Жизненность - совместным действием уже накопленных Жизненной и воспроизводящей сил. Как собрать внешний алхимический элемент, чтобы освободить тело от болезней? Внутренний алхимический элемент собирается вращением глаз слева направо при соединении его с Микрокосмическим жаром, проходящим через фазы сублимации в четырех кардинальных точках Микрокосмической Орбиты. Этот процесс называется "внутренним слиянием" положительного и отрицательного начал. Это означает, что Жизненность под действием вентилирования (дыхания) и внутреннего жара поднимается вверх и опускается вниз, так что Жизненное дыхание в мозгу связывается с нервной системой, вызывая развитие Духовности и проявление яркого Света: обычно это называют "приготовлением Золотого Эликсира". Этот яркий Свет является Таинственным Затвором (Сюань Гуанем), не поддающимся описанию, от которого Духовность совершает прорыв в пространство. Глаза являются положительными, а все остальное тело отрицательно. Поэтому, когда внешний алхимический элемент собран, нужно вращать глаза, чтобы объединить положительное и отрицательное начала и образовать Духовность в ярком Свете, выходящем из Исходной полости Духовности между и позади глаз. Этот яркий Свет показывает точное местонахождение Исходной полости, и его не следует смешивать со светящимся внутренним жаром, поднимающимся в голове в процессе движения по Микрокосмической Орбите. В даосской Йоге отрицательная Жизненность символизируется драконом, а положительная - тигром; их "слияние" приведет к проявлению Первоначальной Духовности в ее ярком Свете. Если Первоначальная, или Пренатальная Духовность проявится таким образом, то ее следует направить и задержать в нижнем Дань Тяне. Этот центр имеет внутренние и внешние ячейки; внешняя является источником положительного и отрицательного начал, местопребыванием Жизненного дыхания, источника дыхания, зародыша и механизма вдоха и выдоха. Внутренняя ячейка - это место, где создается Бессмертный зародыш и задерживается Жизненное дыхание: она является Обителью ясности, покоя и безмятежности. Микрокосмический высший алхимический элемент создается при помощи свежего воздуха, вдыхаемого и выдыхаемого для превращения воспроизводящей силы в Жизненность. Элемент называется Микрокосмическим внутренним потому, что он создается в теле посредством Жизненного дыхания для преобразования Жизненности в Духовность (см. пояснения в гл. VI). Если Жизненное дыхание, движущееся вверх и вниз по пронизывающему каналу, не поднимается выше сердца (Обители Огня) и не спадает ниже низа живота (Обители Воды), то оно проскользнет в нижнюю Дань Тянь, создавая внезапное проявление Истинной ясности и безмятежности. При этом ученик должен концентрироваться на полости нижнего Дань Тяня, пока Жизненность не начнет вибрировать там, поднимаясь потом до сердца (местопребывания Огня) и опускаясь до низа живота (местопребывания Воды) по пронизывающему каналу, и пока она вдруг не проскользнет в эту полость. Это называется "возвращением зародыша для дальнейшего созидания", и является результатом связи сердца (Огня) и низа живота (Воды). Духовность, задержанная там, будет окутываться Жизненностью, пока они не соединятся в одно Целое, называемое Бессмертным зародышем, в состоянии совершенной ясности и безмятежности. После этого необходимо практиковать.посмертное дыхание через пяточный канал, начинающийся от пяток, в канал туловища, идущий от низа живота и до мозга, чтобы достичь поворота Колеса Закона, называемого Макрокосмической Орбитой, или свободной циркуляцией Жизненного дыхания через первый канал и вниз через второй канал. Эта практика восстанавливает глубокое Пренатальное дыхание, выметающее все наслоения, возникшие после рождения, так что Первоначальная, Пренатальная Жизненность сможет преобразоваться в Яркий Перл, озаряющий мозг. Это означает, что после сублимации воспроизводящей силы. Жизненности и Духовности, они концентрируются в мозгу, где при постоянном воздействии Пренательной Жизненности и Духовности со временем образуют Амброзию. Амброзия (которую не следует смешивать с Золотым Эликсиром) создает и выращивает семена Бессмертия в полости нижнего Дань Тяня, где они освещают сердце своим излучением. Свет свидетельствует о формировании семян Бессмертия, причем дыхание кажется полностью прекратившимся, а пульс - переставшим биться, в состоянии полной ясности и безмятежности. Культивация Бессмертия не распространяется выше Духовности и Жизненности. Духовность ведет к реализации Основной Сущности, а Жизненность - к Вечной Жизни. Когда воспроизводящая сила полна и поднимается для соединения с Основной Сущностью, тогда возникает белый Свет Жизненности: он подобен лунному свету, а его полнота равна половине от Целого. Когда Жизненность полна и опускается, чтобы соединиться с Вечной Жизнью, возникает Золотой Свет: он красновато-желтый, и его полнота равна другой половине. Соединение того и другого Светов создает целое, являющееся семенем Бессмертия. После того как семя Бессмертия возвращается к своему источнику в низу живота, пристальная концентрация на нем со временем вызовет появление Золотого Света в белом Свете, сияющем между и позади глаз. Это является эмбрионом семян Бессмертия, создаваемых соединением в одно целое воспроизводящей силы. Жизненности и Духовности. Эти два Света подобны мужским и женским органам в цветке, союз которых порождает плод. При возникновении этого положительного Света, являющегося соединением двух Светов, ученик должен остановить Огонь и сконцентрировать в голове Жизненные дыхания сердца, желудка, печени, легких и низа живота, чтобы произвести Микрокосмический алхимический элемент; его нужно затем собрать, чтобы совершить финальный прорыв, перескакивая через мирское, к Святому состоянию, и покидая состояние безмятежной ясности, чтобы возникать в бесчисленных видоизменяющихся оболочках. Когда это состояние достигнуто, ученик должен соединить 2 Жизненности - Сущности и Жизни, чтобы помочь Духовности образовать Бессмертный плод. И лишь после того, как ученик увидит, что с "Неба летят снежинки и падают цветы", Духовность выйдет из плода, чтобы достичь Бессмертия. Теперь он должен "возбудить мысль" о прыжке в Великую Пустоту, и эта мысль откроет Небесный Затвор на макушке головы, так что Духовность сможет покинуть человеческое тело, чтобы появляться в бесчисленных телах в пространстве. В Трактате термин "Пренатальный" означает положительную или духовную природу, существующую до рождения, а "Постнатальный" - ее отрицательную или испорченную часть, следующую обычному пути материальной жизни после рождения. Первая является реальной и постоянной, в то время как последняя - иллюзорной и проходящей. Нижняя Дань Тянь также называется полостью, или Океаном Жизненности. Согласно Артуру Авалону, авторитету в области

ТАНТРИЗМ, ХАТХА-ЙОГА И АЛХИМИЯ

В своем описании Индии Аль-Бируни особенно подчеркивает связь алхимии с продлением жизни и сохранением молодости. «У них есть очень своеобразная наука, напоминающая алхимию. Они называют ее расаяна, от слова раса, т.е. золото. Расаяна состоит в выполнении определенных операций с препаратами и сложными снадобъями, изготовленными в основном из растений. Благодаря принципам расаяны у безнадежно больных восстанавливается здоровье, к увядающим старцам возвращается молодость, так что они становятся такими же, какими были в период полового созревания; белые волосы вновь чернеют, появляется острота чувств, юношеская подвижность, восстанавливается потенция, и жизнь человека в этом мире продлевается на весьма долгий срок. А почему и нет? Разве не говорили мы уже об авторитетном мнении Патанджали о том, что одним из методов, ведущих к освобождению, является расаяна?». И в самом деле, Вьяса и Вачаспатимишра, комментируя сутру Патанджали (ЙС, IV, 1), в которой упоминаются снадобъя (аушаддхи) как одно из средств достижения «совершенств», истолковывают аушаддхи как эликсир долголетия, полученный с помощью расаяны.

Некоторые востоковеды (А. Б. Кейт, Людерс) и большинство историков науки (Дж. Руска, Стэплтон, Р. Мюллер, Э. фон Липпманн) полагали, что алхимию завезли в Индию арабы; они (востоковеды) особенно подчеркивали алхимическую важность ртути и ее сравнительно позднее упоминание в текстах. Однако о ртути говорится уже в манускрипте Бауэрa (IV в. н.э.) и даже, возможно, в «Артхашастре» (III в. до н.э.), причем всегда в связи с алхимией. Кроме того, некоторые буддийские сочинения свидетельствуют об алхимии задолго до влияния арабской культуры. Аватамсака-сутра, которая может быть датирована приблизительно между 150 и 350 гг. н.э. (на китайский ее перевел Шикшананда в 695-99 гг.) утверждает: «Есть жидкое снадобье, называется оно хатака. Один лян ее [около 30 граммов] превратит тысячу лянов бронзы в чистое золото». Махапраджняпарамитопадеша (переведенная Кумарадживой в 402-05 гг.) выражается еще более открыто: «С помощью снадобий и заклинаний можно превратить бронзу в золото. Искусно используя препараты, можно превратить серебро в золото, а золото в серебро» . Это не единственные тексты, но мы не станем приводить их все и ограничимся выдержкой из Махапраджняпарамиташастры, важном трактате, приписываемом Нагарджуне и переведенном на китайский Кумарадживой (который жил в 344-413 гг. н.э., т.е. за добрых три столетия до расцвета арабской алхимии, связанного с именем Джабира ибн-Хаййяна, ок. 760 г. н.э.). В списке «метаморфоз» (нирмана) Нагарджуна говорит о большом количестве сверхспособностей (уменьшение до размеров атома, увеличение до размеров Вселенной и т.д., прохождение сквозь каменные стены, хождение по воздуху, дотрагивание рукой до Солнца и Луны), которые заканчиваются умением трансформировать «камень в золото, а золото - в камень». Затем он добавляет: «Есть, кроме того, еще четыревида нирман: 1) в мире желаний (камадхату) можно трансформировать вещество (дравья) посредством лекарственных трав (ошадхи), драгоценных камней и магической искусности; 2) существа, наделенные сверхзнаниями (абхиджня), способны трансформировать материю посредством своей магической силы (риддхибала); 3) асуры, наги, дэвы трансформируют вещество в силу благих следствий (випакабала) своих предыдущих существований; 4) существа, переродившиеся в мире форм (рупадхату), могут трансформировать вещи силой концентрации (самадхибала)». Из этого последнего пункта следует, что превращение металлов могла быть осуществлена не только с помощью алхимии и магии, использующих растения или минералы, но и с помощью «силы самадхи», т.е. через йогу. Мы увидим скоро, что подобная традиция засвидетельствована и в других источниках.

Можно со всей определенностью говорить о том, что нет никаких доказательств зависимости индийской алхимии от арабской культуры. Напротив, алхимическая теория и практика встречаются у аскетов, т.е. именно в той среде, где исламское влияние (после того как в Индию вторглись мусульмане) равнялось нулю. Алхимия связана с йогой и тантризмом, которые являются древними, общеиндийскими традициями. Мы обнаружим преобладание алхимических тантр в тех регионах, куда вряд ли проникал ислам - в Непале и стране тамилов (где алхимиков величали ситтарами, т.е. сиддхами).

Наиболее ясные упоминания алхимии, равно как и огромное количество имен алхимиков-сиддхов, можно найти в литературе и традиции тантризма. Субхашитасанграха придает важную роль ртути; Садханамала (I, 350) трактует расарасаяну как пятое сиддхи. В сочинении сиддхи Чарпати рассказывается об алхимических процессах. «Шива самхита» (III, 54) утверждает, что йогин способен создать золото из любого металла, для чего ему достаточно потереть металл своим калом и мочой; похожая идея есть и в «Йогататтва-упанишаде» (74), в которой, однако, алхимия рассматривается (30) как препятствие на пути совершенствования йогина. Выдающийся тантрический трактат, переведенный с тибетского А. Грюнведелем и озаглавленный им «Рассказы о 84 чародеях», сообщает нам об алхимических практиках сиддхов: так, Карнари получает эликсир из мочи и может превращать медь в серебро, а серебро - в золото; брахман Вьяли пытается произвести золото из серебра и снадобий и т.д.; описывая еще одного тантрического мастера, Вагишваракирти, Таранатха говорит, что тот «изготовил большое количество эликсира жизни и распределил его между людьми, так что, например, старики ста пятидесяти лет от роду и старше вновь становились молодыми».

Все эти легенды и аллюзии к тантро-алхимическому симбиозу не оставляют сомнения в сотериологической направленности алхимических операций. Мы встречаем здесь не преддверие химии, не зачатки научных знаний, но духовную практику, которая, оказывая воздействие на «материю», в то же время старалась «совершенствовать дух», привести его к освобождению и независимости. Если оставить в стороне фольклор, который расцвел вокруг алхимиков (как и вообще вокруг всех «магов»), мы поймем связь между алхимиком, работающим над «низменными» металлами с целью превращать их в «золото», и йогином, работающим над самим собой с целью окончательного «извлечения» из темноты, из порабощенной психоментальной жизни свободного и независимого духа, который имеет ту же сущность, что и золото. Ведь для Индии, равно как и для всего остального мира, «золото есть бессмертие». Золото - единственный в своем роде, совершенный, солярный металл, и в этих своих качествах его символика соприкасается с символикой Духа - духовной свободы и независимости. Адепт надеется продлить жизнь на неопределенно долгий срок, поглощая золото. Но, согласно «Расаратнасамуччае», алхимическому трактату, прежде чем поглотить золото, необходимо очиститься и «укрепиться» с помощью ртути.

То, что это не имеет отношения к эмпирической науке, к некоей протохимии, достаточно явствует из трактата Мадхавы Сарвадаршанасанграха, точнее, из главы, посвященной расешвара даршане (букв. «науке о ртути»). Освобождение зависит от «крепости человеческого тела»; следовательно, ртуть, которая упрочивает и продлевает жизнь, также является средством освобождения. «Свобода возникает из знания, знание - от изучения, а учиться может лишь человек со здоровым телом». Идеал аскета - получить освобождение «в этой жизни», стать «дживанмуктой». Раса - квинтэссенция Шивы; она также называется парада, потому что помогает «переправиться на другой берег». Она еще называется семенем Хары (Шивы), а абхра (слюда) - менструальной кровью богини (Гаури); вещество, возникшее из их соединения, может сделать человека бессмертным. Это «божественное тело» обрели многие дживанмукты, среди которых Мадхава называет Чарвати, Капилу, Вьяли, Капали, Кандалаяну. Мадхава подчеркивает сотериологическую функцию алхимии. «Наука о ртути не должна рассматриваться как обычное восхваление определенного металла; она является средством быстрого достижения высшей цели, свободы, едва только тело будет освящено». И в Расасиддханте, трактате по алхимии, цитируемом Мадхавой, говорится: «Именно спасение личной души (дживы) провозглашает наука о ртути, о тонкий мыслитель». Отрывок из «Расарнавы» и еще из одного текста, который Мадхава не называет, утверждают, что заслуги, проистекающие от созерцания ртути, равнозначны заслугам от созерцания и поклонения фаллическим символам в Бенаресе или в любом другом священном месте.

Как и другие тантрические и хатха-йогические трактаты, «Расарнава» начинается с диалога между Бхайравой (Шивой) и богиней: та спрашивает его о секрете дживанмукти, и Шива отвечает, что это известно не многим, даже не всем богам. Освобождение после смерти является бессмыслицей. Как утверждает «Расарнава», можно жить бесконечно долго, если научиться контролировать дыхание (ваю, «ветер жизни») и принимать ртуть. Это очень напоминает йогу натхасиддхов, пытающихся овладеть «ветром жизни» и регулировать выделение сомы; такая техника даже называется сомараса. Есть еще одна группа аскетов, сиддхов сиддхамарги («чистый путь»), которые выделяют два вида «нетленных тел», а именно тело человека, «освобожденного при жизни» (дживанмукты), и тело парамукты, первое создается в ходе, так сказать, трансмутации майи, оно бессмертно, возвышается над всеми процессами распада, но в конце концов превращается в «тело ясного света», или «божественное тело» (дивьядеха); это второе тело, будучи целиком духовным (чинмайя), вообще не принадлежит материи. В тантрической терминологии эти два нетленных тела называются соответственно байндава и шакта. Как гласят некоторые источники, натхасиддхи также отличали сиддхадеху от дивьядехи.

Обобщая, можно сказать, что физико-химические процессы расаяны понимаются как «колесница» для определенных психических и духовных действий. Алхимический «эликсир» соответствует состоянию «бессмертия», к которому стремится тантрическая йога; подобно тому как ученик трудится непосредственно над своим телом и психоментальной жизнью с целью превратить плоть в «божественное тело» и освободить Дух, так и алхимик работает с материей, пытаясь трансформировать ее в золото, т.е. ускорить и «завершить» процесс ее созревания. Следовательно, существует мистическая связь между «материей» и физико-психическим телом человека - что не удивит нас, если мы вспомним соотнесенность человека с космосом, столь важную для тантризма. Стоило только процессу интериоризации привести людей к ожиданию духовных результатов из ритуалов и физиологических действий, как за этим логически последовало представление о том, что подобные результаты могут быть получены и путем интериоризации операций с материей: при определенных состояниях духа становится возможной коммуникация между различными уровнями Вселенной. Алхимик воспринял и продолжил архаическую традицию, засвидетельствованную во многих мифах и в «первобытном» образе жизни, традицию, которая считала, что «материя» не просто одушевлена, но еще и является резервуаром священных энергий. Для алхимика, как и для «первобытного» мага и тантриста, проблема состоит в том, как пробудить эти энергии и овладеть ими. Мир не есть тупая, инертная, «объективная» масса; взору посвященного он раскрывается как живой, как движимый «симпатией». Минералы, металлы и драгоценные камни - не «объекты», имеющие частный экономический интерес, а воплощение вселенских сил и сакрального бытия.

Из книги История религий Востока автора Васильев Леонид Сергеевич

Из книги Записная книжка Дьявола автора ЛаВей Антон Шандор

Хатха, медитация на унитазе Лучшее место для медитации - туалет. Если у вас есть удобное туалетное сиденье и крепкий замок на дверях, не стоит и говорить о том, какие великие мысли могут прийти к вам в голову. Мартин Лютер мечтал о протестантстве, сидя на толчке в

Из книги Йога: бессмертие и свобода автора Элиаде Мирча

Глава VI. ЙОГА И ТАНТРИЗМ

Из книги Путь Шивы автора Автор неизвестен

ПОХВАЛА ТЕЛУ: ХАТХА-ЙОГА В тантризме человеческое тело приобретает такую важность, которая не была дотоле известна в Индии. Конечно, ценность здоровья и силы, стремление к сопоставлению внутренне освященных телесных органов с мирозданием характерны уже для ведических,

Из книги Сектантство автора Корниенко А.

Глава VII. ЙОГА И АЛХИМИЯ ЛЕГЕНДЫ О ЙОГИНАХ-АЛХИМИКАХ Целью тантрической ваджраяны являлось получение несокрушимого «алмазного тела», не подверженного становлению. Хатха-йога укрепляла тело, дабы подготовить его для окончательного превращения и сделать достойным

Из книги История магии и оккультизма автора Зелигманн Курт

КИТАЙСКАЯ АЛХИМИЯ Похожие представления мы найдем и в Китае. И здесь алхимия основывалась на традиционных космологических принципах, мифах об эликсире бессмертия и о святых бессмертных (сямь), а также на практиках, преследующих тройственную цель: продление жизни,

Из книги Бхагавад-гита как она есть автора

VII, 2: КИТАЙСКАЯ АЛХИМИЯ Г. Дабс полагает, что истоки алхимии следует искать в Китае IV в. до н.э. Он доказывает, что алхимия не могла возникнуть в цивилизации, незнакомой до этого времени ни с золотом, ни с его обработкой. А вот в Месопотамии золото обрабатывали уже в XIV в. до

Из книги Введение в изучение буддийской философии автора Пятигорский Александр Моисеевич

VII, 3: МЕТАЛЛУРГИЯ И АЛХИМИЯ Китайская мифологическая традиция связывает имена основателей династий с «тайнами» металлургии. Печи для плавки металлов уподоблялись мировым первоначалам: так, Юй сопоставил пять своих печей с ян, а четыре - с инь, ибо китайцы делили металлы

Из книги История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней автора Ходжсон Маршалл Гудвин Симмс

ХАТХА ЙОГА ПРАДИПИКА

Из книги Свами Вивекананда: вибрации высокой частоты. Рамана Махарши: через три смерти (сборник) автора Николаева Мария Владимировна

Тантризм Тантризм – индийское течение, одна из разновидностей индуизма, включающая в себя систему йоги и эзотерической (тайной) практики и совмещающая мистическую философию и поклонение древним, порой ужасающим божествам со своеобразной парной йогой и эротическими

Даосская йога. Алхимия и бессмертие. Лю Гуань Юй. Предлагаемая книга - перевод трактата "Тайны культивирования основных элементов природы и Вечной Жизни", (I860 г.) даосского Учителя Чжио Би Цяня. Книга содержит доступное изложение даосской Йоги, с предписаниями старинных мастеров.

Читать книгу Даосская йога. Алхимия и бессмертие онлайн

После опубликования нашей четвертой книги "Тайны китайской медитации" и ее немецкого и итальянского переводов мам было приятно узнать от наших западных читателей, практикующих индийскую Йогу, что они с интересом изучают ее китайскую разновидность. Но лишь в трех главах этой книги рассматривается даосская медитация для улучшения здоровья; из-за ограниченного объема мы не смогли достаточно полно рассмотреть в ней даосскую Йогу, включающую духовную алхимию и имеющую целью полностью победить смерть. Предлагаемая книга - перевод трактата "Тайны культивирования основных элементов природы и Вечной Жизни", (I860 г.) даосского Учителя Чжио Би Цяня. Книга содержит доступное изложение даосской Йоги, с предписаниями старинных мастеров. В ее 16-ти главах рассказывается, как от начала и до конца освоить духовную алхимию и перейти в состояние Бессмертия и Божественности. Описания даоской Йоги полны технических терминов, весьма туманных и непонятных даже для китайских учеников, потому что древние авторы не хотели, чтобы эти тексты были доступны людям низшей духовности или сомнительного характера, атеистам или богохульникам. Вместо дословного перевода мы передали их на обычном английском языке, чтобы избежать путаницы. Например, Свинец и Ртуть мы переводили как Жизненность и Духовность - это соответствует придаваемому им в тексте смыслу, а текст становится более понятным для обычного читателя. Однако, если нет английского эквивалента, мы сохраняли исходные термины, сопровождая их соответствующими объяснениями или примечаниями, так что западные читатели могут увидеть, с какими трудностями мы столкнулись, когда приступили к изучению даосских текстов.

Даосская алхимия, сопротивляясь воспроизводящей силе (создающей половую жидкость), не позволяет ей проявиться обычным образом, удовлетворяющим сексуальное чувство и приводящим к созданию потомства. Как только эта сила начинает приходить в движение, следуя обычному пути, ее поворачивают обратно и внутренним Огнем, создаваемым управляемым дыханием, направляют для сублимации на Микрокосмическую Орбиту. Эта Орбита начинается в основании спины, называемом Первым Затвором (Вый Лу), или Первыми Воротами, потом поднимается по спинному хребту ко Второму Затвору, или Вторым Воротам, между почками (Нзя Цзи) и затем к задней части головы, называемой. Третьим Затвором, или Третьими Воротами, (Ю Чень), прежде чем достичь мозга (Ли Вэня). Затем она опускается вниз по лицу, груди и животу, на обратном пути к исходной точке, и, таким образом, замыкается полный конгур (или орбита).

Под управляемым дыханием подразумевается глубокое дыхание, достигающее самого низа живота, чтобы возбудить внутренний Огонь и затем создать давление на воспроизводящую силу, уже содержащуюся там, и вынудить как Огонь, так и воспроизводящую силу подниматься по каналу управления в спинном хребте к голове. Это сопровождается вдохами и выдохами, релаксирующими нижнюю часть живота, так что Огонь и воспроизводящая сила, поднявшиеся до головы, опускаются по каналу в передней части тела, образуя полный цикл Микрокосмической Орбиты. Эти непрерывные подъемы и опускания очищают воспроизводящую силу, удерживающуюся затем в нижнем Дань Тяне под пупком, где она преобразуется в Жизненность.

Микрокосмическая Орбита имеет четыре кардинальных точки: А - в основании пениса, где собирается воспроизводящая сила, G - на верхушке головы, D - в спинном хребте и I - в передней части тела, где воспроизводящая сила очищается в процессе движения по Микрокосмической Орбите. При помещении воспроизводящей силы на Орбиту первостепенное значение имеет определение местоположения духовной полости в мозгу, которая совершенно точно располагается там, где появляется Свет, если практикующий концентрирует свой взгляд на средней точке между и позади глаз. Если этого не сделать, то светящийся жар, поднимающийся к голове при движении по Микрокосмической Орбите, можно принять за этот Свет и ошибочно направить в более низкие психические центры в голове, откуда его трудно переместить.

Многие неопытные и не имеющие руководителей ученики совершают эту ошибку, уменьшающую эффективность процесса алхимии.

Когда воспроизводящая сила движется под действием обычной чувственной склонности, целью управляемого дыхания является поднятие этой силы до полости нижнего Дань Тяня, чтобы удержать ее там и преобразовать в алхимический Элемент, преобразующийся, в свою очередь, в Жизненность, или Жизненную Силу, в солнечном сплетении. Итак, нижний Дань Тянь в низу живота играет роль горячей Печи, обслуживающей Котел, содержащий воспроизводящую силу, готовую к дальнейшему восхождению к солнечному сплетению, называемому средним Дань Тянем, который становится средним Котлом, подогреваемым пылающей Печью в нижнем Дань Тяне. Именно в солнечном сплетении воспроизводящая сила, являющаяся теперь алхимическим элементом, преобразуется в Жизненность, поднимающуюся к мозгу (Ли Вэню), где путем хорошо управляемого дыхания возбудится спавшее до тех пор настоящее Жизненное дыхание.

Теперь тонкий Драгоценный Котел появляется в мозгу, а обслуживающей его пылающей Печью по прежнему остается нижний Дань Тянь. Таким образом, в то время как Печь остается в низу живота в течением всего процесса алхимии. Котел меняет место, поднимаясь от нижнего Дань Тяня к среднему Дань Тяню, или солнечному сплетению, и, наконец, к верхнему Дань Тяню в мозгу, где он называется Драгоценным Котлом.

Другими словами, нижний Дань Тянь играет роль первичного Котла, содержащего воспроизводящую силу в самом начале процесса алхимии. Когда воспроизводящая сила очищается в процессе движения по Микрокосмической Орбите и становится алхимическим элементом, она поднимается к солнечному сплетению, начинающему тогда играть роль среднего Котла, в котором воспроизводящая сила превращается в Жизненность.

Когда Жизненность очищается, она поднимается до Ли Вэня, становящегося тогда Драгоценным Котлом, в котором Жизненность переходит в Духовность. Следовательно, нижний, средний и верхний Дань Тяни последовательно становятся Котлами: они делаются полостями или психическими центрами, в которых совершаются превращения. Путем собирания Макрокосмического внешнего алхимического элемента метод "закладывает основание" для восполнения рассеиваемой воспроизводящей силы и активизации мозга.

Изучаемый метод заключается в глубоком и управляемом дыхании для поднимания внутреннего жара по каналу управления мозга Ду Мо 36 раз и затем опускания его по каналу действия Жень Мо спереди тела 24 раза (более детальное объяснение механизма вдоха и выдоха, возбуждающего внутренний Огонь и очищающего воспроизводящую силу, двигающуюся по Микрокосмической Орбите, см. в гл. II). 36 и 24 являются, соответственно, положительным и отрицательным мистическими числами даосской Йоги. Каждое вращение, или цикл, совершается за полное дыхание, то есть вдох и выдох, в течение которых Духовность и Жизненность совместно двигаются и останавливаются на смыкающихся орбитах Земли (тела) и Неба (головы); Духовность производится движением в глазе, а Жизненность - совместным действием уже накопленных Жизненной и воспроизводящей сил.

Как собрать внешний алхимический элемент, чтобы освободить тело от болезней? Внутренний алхимический элемент собирается вращением глаз слева направо при соединении его с Микрокосмическим жаром, проходящим через фазы сублимации в четырех кардинальных точках Микрокосмической Орбиты. Этот процесс называется "внутренним слиянием" положительного и отрицательного начал. Это означает, что Жизненность под действием вентилирования (дыхания) и внутреннего жара поднимается вверх и опускается вниз, так что Жизненное дыхание в мозгу связывается с нервной системой, вызывая развитие Духовности и проявление яркого Света: обычно это называют "приготовлением Золотого Эликсира". Этот яркий Свет является Таинственным Затвором (Сюань Гуанем), не поддающимся описанию, от которого Духовность совершает прорыв в пространство.

Глаза являются положительными, а все остальное тело отрицательно. Поэтому, когда внешний алхимический элемент собран, нужно вращать глаза, чтобы объединить положительное и отрицательное начала и образовать Духовность в ярком Свете, выходящем из Исходной полости Духовности между и позади глаз. Этот яркий Свет показывает точное местонахождение Исходной полости, и его не следует смешивать со светящимся внутренним жаром, поднимающимся в голове в процессе движения по Микрокосмической Орбите.

В даосской Йоге отрицательная Жизненность символизируется драконом, а положительная - тигром; их "слияние" приведет к проявлению Первоначальной Духовности в ее ярком Свете. Если Первоначальная, или Пренатальная Духовность проявится таким образом, то ее следует направить и задержать в нижнем Дань Тяне. Этот центр имеет внутренние и внешние ячейки; внешняя является источником положительного и отрицательного начал, местопребыванием Жизненного дыхания, источника дыхания, зародыша и механизма вдоха и выдоха. Внутренняя ячейка - это место, где создается Бессмертный зародыш и задерживается Жизненное дыхание: она является Обителью ясности, покоя и безмятежности. Микрокосмический высший алхимический элемент создается при помощи свежего воздуха, вдыхаемого и выдыхаемого для превращения воспроизводящей силы в Жизненность. Элемент называется Микрокосмическим внутренним потому, что он создается в теле посредством Жизненного дыхания для преобразования Жизненности в Духовность (см. пояснения в гл. VI).

Алхимия - средневековая йога.

Самым известным алхимиком и родоначальником этого течения был Гермес Трисмегист, известный в Древнем Египте как бог Тот, писарь богов, а в Древней Греции - как Гермес, посланец богов. Мы мало знаем о духовной технологии алхимиков, но очевидно, что они уделяли большое внимание своеобразной «Карма-йоге» - применению своих высоких идеалов в повседневной жизни и помощи людям. Так, «вольные каменщики» масоны изучали геометрию и материаловедение, чтобы строить дома и храмы, а розенкрейцеры - естественные науки: астрономию и астрологию, химию и алхимию, травы, и занимались целительством.
Конечной целью духовных практик алхимиков было получить «философский камень» - т.е. достичь уровня психофизической трансформации, на котором грубые первоэлементы человеческой натуры превращаются в «золото», приобретая божественные качества. Основным двигателем этого процесса должен был стать «огонь» (упорная работа над собой), который нагревал и прокаливал «тигель» (тело ищущего). Кроме того, многие знаменитые алхимики - например, д-р Парацельс - подчеркивали необходимость «разделения» тела на элементы для осуществления такой трансформации. В русле Раджа- и Джняна-йоги это можно понимать, как необходимость постичь различающим умом все отдельные процессы, происходящие в уме, и прекратить их, для достижения одноточечной медитации - Дхьяны, и затем Самадхи.
В алхимической литературе множество аналогий с йогой и Аюрведой. Так, например, три алхимических первоэлемента: сера (живой огонь, дух созидания, вселенское семя) - это та же Питта, огонь, элемент тепла; соль (Луна, влажность, вода, источник элементов) - Капха, вода, элемент холода; ртуть (сверкающий свет огня создания, дракон с глазами по всему телу и камень, приподнятый ветром) - Вата, ветер, элемент энергии.
Таинственные и пугающие символы (глифы), которые алхимики использовали в своих трактатах, зачастую становятся вполне понятны, если рассматривать их как аллегории процесса духовного развития. Например, изображение волка, пожирающего короля (на заднем плане - король жив и наблюдает, как волк сгорает на погребальном костре вместо него) - скорее всего, аллегорическое напоминание, что животную, низменную природу (волка) надо принести в жертву высшему и духовному, тогда адепта (короля) ждет триумф.
Медитация (Тратак) на первоэлементы.
Для пробуждения чакр и Кундалини, алхимики практиковали медитации на первоэлементы: земля, вода, огонь, воздух, эфир (пространство). Если медитация на пространство требует богатого и отточенного воображения, то провести медитацию на более грубые субстанции не составляет труда.
Для выполнения практики, укрепляющей первую чакру - Муладхару (центр жизненности, основу здоровья и личной силы), надо поместить горсть земли в неброский (чтобы не отвлекал внимание) сосуд или просто положить на тарелку.
1. Сесть, подготовиться к медитации, и затем пристально смотреть на землю, так же как смотрят в зеркало или в лицо любимого человека - не придавая значение деталям, форме и цвету зеркала (т.е. горсти земли), а лишь смотреть на суть того что отражено. Постарайтесь вычленить саму идею, концепт «земли» как первоэлемента. Не позволяйте посторонним мыслям нарушать поток внимания, направленный на ком земли.
2. Сделайте так, чтобы единственной мыслью в голове было «земля» или, лучше, чистое (безмысленное, безоценочное) восприятие земли. В это время вас никто не должен беспокоить! Уделите такой медитации 3-5 минут.
3. Затем закройте глаза, и попытайтесь воспроизвести образ «земли» перед мысленным взором. Опять же, не раздумывайте «на эту тему», не позволяйте мысли утекать. Медитируйте 3-5 минут мысленно.
4. Затем снова откройте глаза и опять смотрите на землю.
Так надо сделать 3 подхода: три раза смотреть на землю перед собой и три раза - медитировать с закрытыми глазами. Всего такая практика займет 20-30 минут.