Анна Нетребко: «Я всегда верна себе. Интервью анны нетребко

«Идемте ко мне», - предлагает «миллионерша». Мы встречаемся у служебного входа Мариинского театра: только что мимо пронесся Валерий Гергиев весь в черном - в окружении такой же мрачной свиты и окутанный восхитительным ароматом то ли парфюма, то ли денег. Он тоже входит в список миллионеров «от классической музыки». Но, в конечном счете, дело не в деньгах. Оперный мир - высший свет, куда попасть суждено далеко не каждому. «Я сегодня зачем-то снова надела туфли имени святой инквизиции, - показывает Нетребко на бархатные, украшенные причудливой вышивкой босоножки на умопомрачительно высоком каблуке. - Могу дойти только до дома. Но не беспокойтесь - здесь от театра два шага». На Нетребко укороченные голубые брюки, шелковый топ в мелкий цветочек и длинные белые бусы.

Новая, огромная, роскошно декорированная квартира. «Симоне, мой бойфренд», - представляет она черноволосого симпатичного молодого человека (с итальянским оперным басом Симоне Альбергини Анна познакомилась в Национальном оперном театре в Вашингтоне - они пели в «Риголетто»). Мне наливают чашку ароматного чаю и предлагают вазу с шоколадными конфетами. Все конфеты исключительно русские: «Белочка», «Мишка косолапый», «Красная Шапочка».

ELLE Сопрано - это чувственность, страсть. Отсюда столько мифов и легенд о примадоннах, их капризах, бесконечных увлечениях.

АННА НЕТРЕБКО (разворачивает шоколадную конфету). Не знаю... Может быть, в этом разделении по голосам доля истины есть. У меня, например, лирическое сопрано с колоратурой. Какой я должна быть?

ELLE Взрывной, темпераментной...

А. Н. С темпераментом у меня, слава богу, все в порядке. Но я не взрывная. Да, я очень живая, энергичная, но все идет в первую очередь от моих южных корней. Меня эмоции на сцене действительно переполняют и в какой-то момент захлестывают. В жизни я способна на взбалмошные поступки, но вот чтобы туфлей швырнуть в костюмершу - такого со мной произойти не может. Я ни разу в жизни не обидела того, кто мне помогает.

ELLE Может быть, поэтому ваша пресс-служба так настойчиво просит не сравнивать Вас с Каллас - скандалисткой всех времен и народов.

А. Н. А кто любит, когда его с кем-нибудь сравнивают? Зачем меня сравнивать? Я сама по себе. Я отличаюсь от других. От Каллас, например, что не мешает мне восхищаться ею как певицей и женщиной.

ELLE Сто раз написано, что ваша карьера напоминает сценарий фильма про девушку из небольшого городка, молниеносно ставшую мировой знаменитостью.

А. Н. Думаю, все понеслось с космической скоростью после моего выступления в Зальцбурге в августе 2002 года. Я пела донну Анну в опере «Дон Жуан». Признаюсь, я даже не отдавала себе отчета, что происходит, - пела себе и пела, хотя вокруг были звезды мирового класса. А потом вдруг началась страшная шумиха и ажиотаж вокруг - крупнейшие те- атры мира стали предлагать контракты на фантастических условиях. Они даже спрашивали, что я хочу спеть, и были готовы «под меня» сформировать репертуар...

Это наша третья встреча с Анной Нетребко. В 2002 году, за несколько месяцев до поездки на фестивать в Зальцбург, с которого она вернулась настоящей звездой, мы сидели в гримерной Мариинского театра и разговаривали. Она рассказывала о своей дружной семье, которая осталась на Кубани: мама - инженер телефонной связи, папа - геолог. О том, как приехала в Питер учиться на артистку оперетты, но потом, побывав в опере, поняла, что не существует ничего равного по силе воздействия на человека, и влюбилась в нее на всю жизнь. Анна вспоминала о своем первом серьезном романе, который случился у нее в 22 года, но, увы, с женатым человеком. Победа на конкурсе им. Глинки открыла ей двери в мир большой музыки, но Анна признавалась, что много денег уходит на занятия с лучшими педагогами мира, что необходимо тщательно одеваться и не совершать досадных промашек. Поведала мне главное правило: туфли должны быть непременно новыми, не дай бог, стоптанными.

Поздней осенью 2002 года она окликнула меня в Мраморном дворце на вечеринке ELLE, поблагодарила за статью. Мы подкрашивали губы у зеркала, а я и не подозревала, что «машина запущена» - брэнд под названием ANNA NETREBCO набирает мощь. За прошедшие с тех пор три года она превратилась в настоящую звезду - мир охватила « нетребкомания». Этой весной с огромным успехом прошли выступления Нетребко в Лондоне. В Ковент-Гарден она пела в «Риголетто». Говорят, администрация опасалась, что публика от восторга разнесет театр. Подогревало ажиотаж и то, что на афише висела огромная, во весь рост, фотография Анны из знаменитой серии «Оперная сцена мира» ну в очень короткой юбке. В августе в Зальцбурге Анна Нетребко исполняла «Травиату». Когда в мае я решила купить билет и зашла на сайт театра, то в продаже уже не было ни одного билета, а на листе ожидания томились 20 000 ее поклонников.

Из кухни доносится чуть горьковатый аромат свежесваренного кофе. Уже немного освоившись, я устраиваюсь поудобнее на мягком диване и спрашиваю: «Аня, а где Ваш дом?» Она делает совсем нетеатральный жест: «Вот он. Приехала на неделю. Потом снова уеду на два месяца. Мало здесь бываю. Жаль. Я так старалась сделать свой дом красивым. Мне помогала по- друга Катя. Я никого не приглашала, никаких художников, сама придумала весь дизайн, а Катя все контролировала. Хотите посмотреть?»

Театральные люди делятся на тех, кто устал от излишней пышности, и тех, кто и дома стремится окружить себя дворцовым декором. Квартира Анны Нетребко - нечто очень гармоничное. Светлого дерева кухня, откуда доносятся аппетитные итальянские запахи. Роскошные люстры. Шоколадно-коричневый пол в гостиной удачно контрастирует с белоснежным дива- ном. Массивный приземистый стол, на котором навалено немыслимое количество журналов со статьями об оперной звезде. Очень красиво, в восточном стиле, выполнена гостевая комната. «Шторы я везла из-за границы, как, впрочем, и большую часть вещей, которые вы здесь видите. В магазине были потрясены, узнав, что я покупаю эту расшитую бисером ткань на шторы. А мне нравится!» Она проводит меня в бежевую, с коричневым, японского стиля ванную комнату. «Это мое самое любимое место. Здесь я думаю, расслабляюсь...» По ходу экскурсии Аня договаривается с Симоне, что после интервью они пойдут гулять по Питеру. Итальянец исчезает. «А Ваш бойфренд - тот же, что был три года назад?» - спрашиваю я шепотом.

Из соседней комнаты, как по заказу, доносятся оперные рулады.

А. Н. (хохочет). Конечно! Симоне, прекрати! Мы вместе уже пять с половиной лет. Да, долго. Сложно ли рядом двум певцам? У нас, слава богу, нет творческого соревнования. Симоне очень радуется моим успехам и поддерживает меня. Но, как мужчина, ревнив. Он же итальянец. А я стараюсь не давать повода.

ELLE Ага, стараетесь! Никогда не забуду, как смотрели на Вас мужчины, когда Вы шествовали по красной кремлевской дорожке получать Государственую премию из рук Владимира Путина. Отлично сидящий шикарный костюм и... открытые босоножки .

А. Н. Я надела самый скромный костюм от D&G, который только смогла отыскать в своем гардеробе. Но ведь было ужасно жарко! И я выбрала открытые туфли. Мне потом говорили: «Ты почему не надела колготки, как положено по этикету?» А я вообще не ношу колготок, тем более летом.

ELLE Как вам наш президент?

А. Н. Я его уже знала. Он был на премьере «Войны и мира», на концерте, посвященном 300-летию Петербурга. Очень приятный в общении человек с замечательным чувством юмора. И так здорово, что он любит и поддерживает искусство.

ELLE При первой встрече Вы уверяли меня, что женщина должна сама покупать себе бриллианты. Не изменили своего мнения?

А. Н. Сама должна, сама, все равно никто ничего не подарит! Но мне и не надо, чтобы дарили, потому что иначе будешь чувствовать себя обязанной, а я этого не люблю. Я лучше сама себе куплю. Хотя вот совсем недавно Симоне подарил мне потрясающие жемчужины от Микимото. Было очень приятно. Теперь у меня есть жемчужины. Нет, не эти (хохочет и крутит огромные бусины, обтянутые белой хлопковой тканью). Эти я в Лондоне купила. Все ужасаются: «Какой кошмар!» А мне нравятся.

ELLE От страсти к нарядам не излечились?

А. Н. О нет! Наоборот - она приобрела невиданные масштабы. Половина квартиры - огромные шкафы, в которые я пытаюсь уместить дикий по объему гардероб. А места нет совсем!

ELLE А какие-то «земные» планы у вас есть: замуж выйти, ребенка родить?

А. Н. У меня есть кольцо - год назад мне предлагали руку и сердце. Но я против замужества. Никогда не была замужем и не хочу. Мне нравится быть свободной, и не нужен этот пресловутый штамп в паспорте. А вдруг что-то другое произойдет в моей жизни, вдруг я влюблюсь?

ELLE А дети?

А. Н. (уверенным тоном деловой женщины). Дети - потом. Сейчас не получается. Жизнь расписана на четыре года вперед. У нас с Симоне была мечта купить дом где-нибудь в Италии. А потом подумали: «Зачем? Мы же никогда там не будем жить, мы все время выступаем». Я так считаю: пока молодая, надо работать. А отдыхать буду потом. И семья потом. Мне кажется, что сейчас уже не принято рано заводить семью. Сначала нужно пожить для себя, заработать капитал, а затем уже думать о детях, потому что это очень ответственно. Разве я хочу, чтобы мой ребенок сидел с няней, а я выступала по всему миру и не видела, как он пошел, как начал говорить? Ничего, у меня еще есть время.

ELLE А какие у вас сейчас самые интересные контракты?

А. Н. В том-то и дело, что они все интересные, я ни от чего не могу отказаться! В ноябре я буду петь в «Метрополитен-опере» в «Риголетто», потом в «Дон Паскуале». Затем в Венской опере «Ромео и Джульетта», чуть позже «Манон» в Лос-Анджелесе... Вот так оно идет и идет - Лондон, Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Питер...

ELLE Вы общаетесь с огромным количеством людей. «Наши» мужчины чем-то отличаются?

А. Н. Я, признаюсь, с ними практически не общаюсь. Конечно, у меня есть дома друзья, но почему-то я «не в контакте» с русскими мужчинами. Во-первых, я не в их вкусе - они любят блондинок. А во-вторых, я очень много времени провожу за границей и мне там общаться с людьми гораздо комфортнее, нежели в России. Здесь все такие непростые, такие надменные. Все так сложно, что хочется сказать: «Ребята, будьте проще!»

ELLE Существует «оперная мафия»?

А. Н. Я слышала, что существует «голубая» оперная мафия. Действительно, в нашем мире много гомосексуалистов. Но... Любая мафия заканчивается, когда ты выходишь на сцену, потому что по-настоящему важно только одно - успех у публики. Наверное, мафия может продвинуть тебя на один спектакль, но если будет провал, то не спасут никакие деньги, никакое влияние. Важны талант и успех.

ELLE «Нетребко заполонила весь мир» - это первая фраза из уст ваших конкурентов. И вторая: «В консерватории она не выделялась особым дарованием».

А. Н. Мне часто говорили, что у меня голоса нет. И когда сразу после поступления в консерваторию мне друзья сказали: «Ты что, думаешь, у тебя голос хороший? Вот у той девочки - да, голос супер», - я расстроилась ужасно! Но у меня было очень важное качество. Я могла в классе выдать не очень хороший результат, но когда выходила на сцену, то работала гораздо лучше. Быстро «схватить» и применить на сцене перед публикой - я это всегда умела. Думаю, этим качеством обладают все люди, которые смогли чего-то добиться. Знаете, какой вывод я сделала? Никого не слушать. Надо упорно идти своим путем к поставленной цели.

ELLE Из уборщиц в примадонны - этот сюжет будет Вас сопровождать, думаю, всю жизнь.

А. Н. В Америке это любимая история! Я сто раз повторяла: я стала певицей не в тот момент, когда надраивала полы и вдруг подошел Гергиев, а я, опершись на швабру, как запою! Я просто, будучи студенткой первого и второго курса, устроилась в театр уборщицей, чтобы проводить там 24 часа в сутки. На дворе был 1991 год, и вне театра находиться совсем не хотелось - карточки на еду и серые макароны на прилавке.

ELLE О чем Вы мечтаете?

А. Н. О материальном - ни о чем. Дай бог, чтобы было здоровье осуществить все задуманное. А мечтать... Я хочу того, что невозможно. Например, чтобы была жива мама.

ELLE Как заботитесь о своей красоте?

А. Н. (хохочет). Честно? Никак. Выгляжу я ужасно! От бесконечных перелетов волосы выпадают. От грима на лице прыщи. Алкоголь красоты тоже не прибавляет. Шутка. Я пью только сухое вино, белое и красное. И шампанское. Крепкие напитки не употребляю. С красотой все просто. Я стараюсь нормально спать и хорошо питаться. Никаких диет не соблюдаю. Вот купила тренажер. Провела на нем за год минут 15.

ELLE О Вас вышла в Германии книжка.

А. Н. Две. Обе биографии. Я просила этого не делать. Какая биография? Мне всего 33 года! Но издатели не согласились. Кстати, была смешная история с журналистом, который написал одну из этих книг. Я давала ему интервью, и вдруг выходит статья с заголовком: «Я часто пою во сне обнаженной». А дело было вот как. Он меня спросил: «Какие у вас есть страхи?» Я отвечаю: « Нам, оперным певцам, часто снится сон: мы выходим на сцену и вдруг понимаем, что на нас нет одежды! Ужас!» Вдруг я вижу эти слова в заголовке. И теперь у меня «два хита» - то, что я была уборщицей, и то, что я пою обнаженной.

ELLE Вы смело говорите о своем возрасте. Кстати, по японским суевериям, 19 и 33 - самые сложные и переломные годы в жизни женщины.

А. Н. Значит, будем ждать перелома. Но я никогда не была так счастлива, как сейчас. Обожаю свой возраст! Все интересно! Столько возможностей!

ELLE Я видела ваше фото в «Нью-Йорк таймс» - ослепительная улыбка, смелое декольте и роскошная белая шуба, небрежно наброшенная на плечи.

А. Н. «Что она носит» - есть такая рубрика в «Нью-Йорк таймс». Меня сфотографировали в оперном театре, поэтому я вся такая нарядная - туфли «имени святой инквизиции», только что купленное платье от D&G и меховое пальто от Louis Vuitton из меха белой шиншиллы. Очень красивое! Сейчас покажу!

Она вернулась, держа в руках что-то волшебно-невесомое - собранную из миллиона меховых кусочков драгоценность. «Немножко она у меня запачкалась», - сказала Аня и нежно про- вела рукой по шелковистому меху. Я вдруг вспомнила, что у Каллас тоже была знаменитая шуба из шиншиллы, только из обычной, пепельно-серой.

А «под занавес» Анна Нетребко показала свою спальню. Мы прошли через холл, освещенный тремя коваными светильниками. Аня распахнула дверь и извинилась: «Не обращайте внимания, здесь все разбросано, чемоданы то распаковываю, то снова собираю». Посреди комнаты, выдержанной в лилово-сиреневых тонах, возвышалась огромная кровать с воздушным балдахином фиалкового цвета. А на мягком ковре валялось несколько пар вечерних туфель. Новых, нестоптанных. Все, как и должно быть у настоящей примадонны.

Мы должны были встретиться в кафе в самом центре Вены. Едва я успеваю заказать кофе, как появляется Анна. Большие темные очки служат ей отличной маскировкой, на улице я бы прошла мимо, не узнав всемирно известную диву. Я знаю, что Нетребко уже почти месяц сильно простужена и поэтому кажется то ли уставшей, то ли погруженной в свои мысли. Не лучшее настроение для интервью, думаю я с тревогой. Но тут (буквально откуда ни возьмись) около нашего столика возник рослый мужчина с двумя чемоданами. Анна ахнула: «Откуда ты?» «Вчера спел спектакль, а сегодня в семь утра сел в самолет... и вот я здесь!» «Сумасшедший!» – Анна просияла, а у меня отлегло от сердца.

Гость остался завтракать в кафе, а мы поднялись в квартиру певицы в старинном доме по соседству. Светлая гостиная, где мы устроились на угловом малахитово-зеленом диване, была обставлена с истинно венским шармом. С этого и начался разговор.

Вы можете просто взять и прогуляться по улице, посидеть в кафе? Наверное, вас узнают, просят автографы.

А. Н.:

Конечно, я хожу по городу, я же здесь живу… Я ведь не Рианна или Майли Сайрус. Оперные звезды все-таки не поп-звезды, не голливудские актеры, у которых из-за поклонников вообще никакой жизни нет, – несчастные люди! Замечательно, что меня знают и любят, это очень приятно, внимание меня не тяготит.

У вас случился невероятный взлет карьеры, ваша жизнь похожа на сказочную историю Золушки. Вы об этом мечтали в детстве, юности?

А. Н.:

Конечно, это гораздо больше, чем я осмеливалась мечтать. В 17 лет петь на сцене Мариинки было самой большой мечтой. Вообще с детства самое главное для меня было выступать на сцене. Сцена как наркотик, раз попробовал – трудно уйти. Если бы меня по распределению, как это было раньше, отправили в какой-то город в театр служить, я бы поехала.

Что вы чувствуете на сцене во время спектакля?

А. Н.:

Я чувствую свою силу. Сцена – это магическое место, там особая энергетика, там проходят все проблемы, там живешь совершенно другой жизнью. Поэтому я больше всего люблю именно спектакли, а не концерты. Я театральное дитя. В этом отношении я как фильтр: четко знаю, что мне нужно, а что мне не нужно. И всегда знала – у меня интуиция работала, даже когда я была маленькой.

И она вас не подводит?

А. Н.:

Нет! Я четко знаю, что ценю в человеке, и знаю, что мне не нравится. Не люблю мутных людей. Но врагов у меня нет, по крайней мере открытых. Я ценю работоспособность, активность ума, чувство юмора. А в целом у меня отношение к жизни и к людям очень позитивное.

«Я НЕ МОГУ ПОЖЕРТВОВАТЬ НИ ЛИЧНОЙ ЖИЗНЬЮ РАДИ ПРОФЕССИИ, НИ НАОБОРОТ. ИНАЧЕ Я НЕ СМОГУ БЫТЬ СЧАСТЛИВОЙ»

Наверное, это идет из детства?

А. Н.:

О да. В детстве я получила очень много любви. У нас была шумная семья, в выходные всегда посиделки, потому что у нас дом большой и сад, было где принимать гостей. Я вообще считаю, что советское воспитание было в чем-то лучшее. Нас не перехваливали, но и не подавляли. Сейчас считается, особенно на Западе, что ребенку вообще нельзя сказать плохого. Все боятся: «Ой, у него будут комплексы!» Я не уверена, что это правильно. Когда ребенок вырастает, то понимает, что он далеко не лучший, и тут у него начинаются проблемы. У нас все было наоборот. Нам говорили: «Если чего-то хочешь добиться, надо работать! А пока у тебя и то не так, и это страдает, и ноги косолапые, и спина сутулая». И не было никаких обид и комплексов!

Вы могли открыться родителям? Говорить откровенно о своих чувствах?

А. Н.:

Нет! У меня никогда не было такой связи с мамой. Вот у моей сестры по-другому, она маме все рассказывала, мама тоже делилась с ней своими историями. А у меня для таких сокровенных разговоров всегда были подруги. Мы и теперь все время общаемся, я их вытаскиваю то в одну страну, то в другую. Я их очень люблю. А папа, пожалуй, в детстве моем не играл особенно важной роли. Он делал свою работу. Но у меня всегда была опора: мама-папа, семья. А вот когда я стала старше, мы с папой стали больше общаться. Особенно, конечно, мамина болезнь, смерть нас сблизила. Папе 80 лет, он работает до сих пор. Я его прошу: «Ну приезжай, пожалуйста!» – а он: «Пока не могу! Я занят!» Мы, к сожалению, не в состоянии удержать вокруг себя всех тех, кого любим. Они могут приходить, уходить, умирать, уезжать в другой город, нельзя это контролировать. Но мне кажется, занять себя, быть нужными мы можем и должны сами. Иначе приходится все время ждать, пока другие тебе что-то дадут, и человек теряет себя, перестает быть самодостаточным.

Вы как раз кажетесь таким самодостаточным, сильным человеком. А внутренне так себя ощущаете?

А. Н.:

Я сильная, когда мне надо быть сильной. Это так. Хотя иногда я чувствую себя очень слабой. Но понимаю, что от моей слабости легче никому не становится. Поэтому я стараюсь быть все-таки сильной. Особенно теперь, когда у меня сын, ответственность за многих людей, и я должна держать себя в форме.

Ее партнеры

Многолетний творческий союз Анны Нетребко с мексиканским тенором Роландо Виллазоном меломаны всего мира называли не иначе как «дуэтом мечты» и до сих пор жалеют о том, что он распался. Зато сложился другой выдающийся дуэт: великий Пласидо Доминго , который когда-то помог Анне с дебютом в театре Сан-Франциско, наконец встретился с ней на сцене как партнер по опере «Трубадур», которым дирижировал Даниэль Баренбойм . Маэстро собирается записать с Анной диск с четырьмя песнями Штрауса. «Анна бесподобна, – восклицает Баренбойм. – Она прекрасна не только как певица, но и как актриса, поскольку умеет соединять театр и музыку, этим даром она наделена от природы».

А.Н.: Даже не представляете себе, какое это насилие надо собой… Усилие над собой приходится делать постоянно. Я вообще считаю – в жизни надо все успеть. А времени не хватает. Поэтому я кручусь, как белка в колесе.

Борьба, соперничество вам знакомы?

А. Н.:

Нет. Я не конкурсный человек, как у нас говорят. Я ненавижу это. Если я знаю, что с кем-то должна конкурировать, во мне сразу все расслабляется. Я никогда на прослушиваниях хорошо не пела. Слава богу, я вовремя рассталась с репертуарным театром, где каждая новая премьера – уже очередь на роль. Вот этого чувства – ах, меня не взяли на роль, а ее взяли! – этой головной боли в моей жизни нет. И поэтому я легко прихожу на спектакли к другим и радуюсь их успеху.

Ваш график выступлений расписан на годы вперед. Вы осознанно выстраиваете свою жизнь в опере?

А. Н.:

Ну, все относительно. Сейчас мы планируем сезон 2018/19. Но я же не знаю, смогу ли тогда спеть то, на что подписала контракт. Вот сейчас я два месяца не работала: долго готовилась, сомневалась и все-таки решила, что Маргариту в «Фаусте» не буду петь, не подходит сейчас моему голосу эта партия. В нашей профессии трудно предугадать, что будет через четыре года. А я люблю, чтобы все было разложено по полочкам. Я же Дева, у меня должен быть идеальный порядок! Планировать, быть главой семьи – это мне интересно. Я должна точно рассчитать, когда и куда я переезжаю, кто со мной едет, как организована жизнь ребенка, все это надо продумать. Не люблю, когда планы рушатся, я злюсь, меня это выбивает из колеи. Вообще я – активный человек, человек действия. И если я прекращу петь, мне нужно будет заняться чем-то другим, я должна буду что-то делать! Хотя я ничего особо не умею (смеется). Но какое-то дело найду точно! Мне кажется, что если у человека есть дело, он счастлив.

Долгое взросление

Анна Нетребко родилась 18 сентября 1971 года в Краснодаре в семье инженеров Юрия и Ларисы Нетребко. Сестра Наталья старше на три года. Анна пела в ансамбле «Кубанская пионерия». В 1991 году поступила в Санкт-Петербургскую консерваторию. После победы в 1993 году на конкурсе вокалистов имени Глинки дебютирует на сцене Мариинского театра. Оставляет консерваторию и становится солисткой театра. Мировой взлет начался в 2002 году, когда Анна триумфально выступила в «Дон Жуане» на Зальцбургском фестивале. В 2005 году она получает Государственную премию России. В 2007-м включена журналом Time в рейтинг самых влиятельных людей года. В 2008-м становится народной артисткой России. В этом же году у Анны и уругвайского певца Эрвина Шротта родился сын Тьяго. В 2013 году пара рассталась. В феврале 2014 года Нетребко выступила на церемонии открытия Олимпиады в Сочи. До конца года она споет в трех итальянских операх: Леонору в «Трубадуре» в Зальцбурге, леди Макбет в «Макбете» (Метрополитен-опера) и «Манон Леско» в Баварской опере.

Помните, когда вы почувствовали себя взрослой?

А. Н.

(задумывается): Взрослый человек – это тот, кто берет на себя ответственность. Ко мне это поздно пришло. Лет в 30, наверное, когда у меня начались серьезные контракты. И конечно, когда появился сын, тут уже все стало по-другому. Люди, которые меня знают, наверное, скажут, что я очень сильно изменилась за последние несколько лет. Стала взрослее. Даже взгляд изменился…

То есть на самом деле ваша жизнь – это не только опера?

А. Н.:

Конечно! Это я поняла довольно рано. Ну да, первые годы щенячья эйфория – «О-о-о! Пение! Музыка! Театр!» Это быстро прошло. Сейчас, если я не пою, – я про оперу не вспоминаю. У меня нет зависимости от профессии, как у некоторых певцов, музыкантов: «Cлушать музыку, заниматься обязательно!» Закончила петь – закрыла дверь, ушла – все! Занимаюсь другими вещами, организую дом, быт, это все на мне… Мне нравится быть домохозяйкой, все это держать в ежовых рукавицах.

И что для вас теперь самое главное?

А. Н.:

Я не могу этого сказать. Для меня главное все. Я не могу пожертвовать ни своей личной жизнью для профессии, ни профессией ради личной жизни. Это две вещи, которые для меня очень важны, и я не могла бы существовать, действовать и быть счастливой без одной из них. Я довольно долго про детей не думала, мне уже было 35, и тут я поняла: да, мне нужно что-то еще. Захотела семью, ребенка и теперь очень счастлива: я молодец, я хорошая девочка! Конечно, когда родился Тьяго, было трудно сначала, потому что я всю жизнь жила для себя. Мне, чтобы петь, надо высыпаться, питаться правильно, быть здоровой… А тут появляется ребенок, и ему нужно столько внимания, и сил, и всего. Сестра – огромное ей спасибо! – мне очень, очень помогала… то сестра, то подруги, то няни. Это сейчас тут тихо. Вы не представляете, что было полторы недели назад.

А.Н.: Да, Тьяго был со мной месяц. Здесь такое творилось: дети, велосипеды, шары, куча людей, прогулки, дым коромыслом! Было очень весело! Сейчас он вернулся в Нью-Йорк, в школу. Мой сын аутист и учится вместе с другими детьми, которым нужно особое внимание; учителя не разрешают его надолго увозить, пропускать занятия.

В Америке очень успешно работают с такими детьми…

А. Н.:

Поэтому я с Тьяго туда и поехала два года назад! Америка славится своими специалистами, там знаменитый институт, где практикуют метод ABA*. Терапевты говорят, что перспективы хорошие. Но это очень серьезно. Я бы ни за что сама не смогла. Это должны быть специально подготовленные преподаватели с железной нервной системой. Потому что в чем состоит терапия? Никаких лекарств, только занятия, уроки. Они его приучают делать то, что нужно им, а не то, что нужно ему. А у него же характер! Он молодец, очень, очень умный, у него интеллект превышает возрастную норму. Пишет на русском и на английском, читает, рисует, песни поет.

Помочь тем, кому трудно

Особая и важная часть жизни Анны – благотворительность. Хотя публично обсуждать эту тему она считает неправильным. Певица участвует в больших и социально значимых проектах, когда понятно, на что и куда идут деньги. В первую очередь, с ее точки зрения, в поддержке нуждаются больные люди и дети. В 2012 году Анна Нетребко вместе с гражданским мужем Эрвином Шроттом создали детский благотворительный фонд. И хотя супруги расстались, фонд продолжает действовать. Он спонсирует Институт детской ортопедии им. Г.И.Турнера в Санкт-Петербурге, международный проект «SOS-Kinderdorf», помогающий детям-сиротам в 132 странах мира. Анна также поддерживает Международный благотворительный фонд «Рериховское наследие».

«Леди Mail.Ru»: Анна, Юсиф, вы постоянно поете в разных городах по всему миру, многие россияне ездят слушать вас в Милан, Вену. Где вам самим больше всего нравится выступать? Есть ли любимая площадка? Или, может быть, несколько любимых?

Юсиф Эйвазов: Я бы назвал Большой театр.

Юсиф Эйвазов: Мой самый любимый - Большой театр. Меня в нем все устраивает, мне в нем все нравится: атмосфера, архитектура, как гримерки сделаны, как закулисье работает. Если оттуда поступают какие-то предложения - сразу соглашаюсь. И город, в котором он находится, - Москву - я очень люблю. Насчет того, чтобы жить здесь, правда, не знаю… А приезжать очень нравится.

«Леди Mail.Ru»: А бывают ли у вас моменты, когда устаете от пения? Когда петь не хочется?

Пару раз в жизни я во время постановки тосковала. Мне было так скучно... В итоге просто переставала петь роль, потому что она не приносила удовольствия. Но обычно такого не происходит

Анна Нетребко

Юсиф Эйвазов: А иногда приходишь в театр распеваться, спектакль через два - а ни сил, ни голоса нет.

Я уже понял: в такие моменты не стоит поддаваться панике. Недавно в Праге со мной подобное случилось. Ты, Аня, в тот день пела «Онегина» в Париже, да? 27 или 28 мая... Я проснулся, только прилетел из Милана, у меня не было голоса, я был выжат как ... Но это был один из лучших вечеров в моей жизни на сцене. Голос звучал так, как никогда.

«Леди Mail.Ru»: Анна, расскажите, вы бы назвали себя шопоголиком?

Анна Нетребко: Да, конечно!

Юсиф Эйвазов: Однозначно. И я себя тоже! У меня после встречи с Аней открылся такой «клапан». (Смеется.) У меня, правда, бывает все это приступами. У Ани вот - постоянно. Совершенно нормальное для нее состояние. То есть она приехала в Париж, порепетировала и пошла в магазин. Я - нет. Могу приехать в Париж или в Милан и ничего не купить вообще. А могу приехать и купить сразу целый .

Анна Нетребко: Для меня это как терапия.

Юсиф Эйвазов: А вообще, конечно, надо остановиться, потому что одежду уже класть некуда.

Анна Нетребко: Но одежда бывает нужна то тут, то там, в разных городах. Я отдаю, конечно, тем, кто хочет... Но продавать никогда не буду.

«Леди Mail.Ru»: Постоянные переезды вы воспринимаете как преимущество профессии или скорее просто как необходимую ее часть?

Анна Нетребко: Нет, я переезды не люблю. Совсем. Не люблю ни аэропорты, ни самолеты.

Анна Нетребко : Да нет, знаешь, тоже было бы скучно. Через какое-то время бы точно заскучал...

Юсиф Эйвазов: Ну хоть «застыл» бы на пару лет! А потом куда-нибудь бы полетел.

Для людей, которые путешествуют ради удовольствия, которые два-три раза в год уезжают в отпуск, перелет - это счастье. Потому что они сидят в офисе с 9 до 6, потом летят куда-то, и каждая минута путешествия им дорога. Для нас же это рутина

Юсиф Эйвазов

Бывает, прилетел куда-то на один день или на полдня - на концерт или мероприятия… Да, иногда есть преимущества - летишь частным самолетом, например. Но это все равно путешествие, переезд. Ты должен приехать в аэропорт, улететь, спеть, вернуться.

Анна Нетребко: Да, частные самолеты приходится иногда брать. Он [Юсиф] боится летать!

Юсиф Эйвазов: Да не то что боюсь. Я телец, мне нужна земля...

«Леди Mail.Ru»: Насколько я знаю, ваш сын (Нетребко и Эйвазов воспитывают 8-летнего Тьяго, сына Анны и ее предыдущего возлюбленного, баритона Эрвина Шротта. - Прим. ред.) ходит в специальную школу в Нью-Йорке. Часто ли он отправляется в поездки вместе с вами ?

Анна Нетребко: Он проучился там три года, сейчас мы его попробуем в обычную школу отдать – посмотрим, что получится. Уже не в Нью-Йорке, а в Вене.

Школа английская, надеюсь, все будет хорошо. Но не знаю… По крайней мере, мне кажется, что он готов.

Юсиф Эйвазов: Он абсолютно готов. Мальчик такой общительный. Есть какие-то вещи, с которыми он пока не понимает, как жить, но, думаю, научится. Для того и нужны учителя, социализация. Прогресс у него за последние годы колоссальный, он меняется. А насчет путешествий - он это делает с первых дней своей жизни.

Анна Нетребко: Как раз вот он любит путешествовать. (Смеется.)

Юсиф Эйвазов: Самолет, поезд - это все его, он это любит. Никогда не переживает.

«Леди Mail.Ru»: «Когда родился Тьяго, было трудно сначала, потому что я всю жизнь жила для себя», - говорили вы в интервью. И признавались, что после рождения ребенка сильно изменились, стали серьезнее. Удалось ли при этом сохранить в себе немного «детскости», непосредственности, легкости?

Конечно, ребенок - это ответственность. Даже если он не аутист. Любая женщина, у которой есть ребенок, становится серьезнее. Потому что - всё: у тебя есть маленький человек, за которого ты в ответе. Это само собой

Анна Нетребко

Юсиф Эйвазов: Прибавляется забот.

Анна Нетребко: Да, было немножко тяжело. Сейчас получше. У нас есть люди, которые нам помогают. Это естественно. Сама бы я не справилась.

Юсиф Эйвазов: С нашей работой это нереально, невозможно.

«Леди Mail.Ru»: Что самое главное вы бы хотели вложить в Тьяго, какие качества хотели бы в нем воспитать?

Анна Нетребко: Ох, господи. Хочу, чтобы он человеком был хорошим. Это самое главное. Хотелось бы, чтобы он, конечно, работал, чтобы у него была профессия. И мне абсолютно все равно, какая: главное, чтобы была легальная. (Смеется.)

Юсиф Эйвазов: Он знает, что можно, что нельзя. Нет никакой вседозволенности. Есть режим.

Анна Нетребко: Особенно он слушает Юсифа. Очень! (Смеется.)

Юсиф Эйвазов: Я не позволяю лишнего, потому что знаю, во что это может вылиться. Надо, чтобы он изначально знал и понимал слово «нет». Если «нет», так «нет». А так у него есть абсолютно все.

Анна Нетребко: У него очень разнообразная жизнь. Мы стараемся, чтобы ему было интересно. Малейший интерес мы сразу поощряем.

Юсиф Эйвазов: Но он не избалованный.

«Леди Mail.Ru»: Анна, листая ваш Instagram, нельзя не заметить, как ярко вы одеваетесь в повседневной жизни. Вы сами придумываете образы или, может быть, есть стилист, с которым вы работаете и вкусу которого доверяете?

Анна Нетребко : У меня нет никаких стилистов, я все подбираю сама. Многие сценические платья мне шьет Ирина Витязь, некоторые покупаю где-то. В жизни и на красной дорожке классический стиль не люблю, выбираю крайне редко: могу, конечно, но мне это неинтересно.

Мне нравятся навороты, нравится одеваться интересно, современно. Мне нравятся многие дизайнеры такие очень… неадекватные. (Смеется .) И я смешиваю стили.

Я сама хожу по магазинам, смотрю, что мне нравится, учитываю, что мне идет. Ну и плюс исхожу из возраста, конечно.

«Леди Mail.Ru»: Кстати, насчет Instagram: вы оба очень активны в соцсетях. Что для вас значат соцсети?

Анна Нетребко: Это фан. Instagram у меня очень позитивный. И я никогда не буду ставить посты грустные или какие-то еще посты… Вот у нас сейчас был тяжелый период, не очень хороший. Болели… я им [подписчикам] не буду этого говорить. Зачем? Мои подписчики - это в основном женщины, почти все - русские. Они смотрят, как я улыбаюсь, и сами становятся радостными. И потом я выставляю то, что вижу. А жизнь интересная. Столько событий! И люди говорят: «Мы учимся у вас жить».

Людям нужен позитив. Они его от нас ждут. Если еще и мы начнем жаловаться… зачем? Людям и так живется непросто сегодня. Они очень часто пишут комментарии о том, что мы дарим свет им, надежду на то, что в будущем что-то будет хорошее. Это важно. В этом цель соцсети и польза

Юсиф Эйвазов

Юсиф Эйвазов: Когда там начинаются скандалы, разборки, мы никогда не участвуем.

“Мне нравится быть женой”. Фото – www.globallookpress.com

«Для своего возраста я выгляжу замечательно. Худеть не собираюсь, толстеть тоже»,

– призналась мировая звезда оперы.

«Сущий кошмар!»

— Анна, мировые таблоиды с удовольствием смаковали подробности вашей свадьбы. А ведь сегодня на Западе очень распространены «свободные семьи», «мужья по выходным» и т. д. Для вас официальная регистрация брака была важна?

— Конечно! Мне очень нравится быть женой, мой статус и то, что у меня есть муж. Тем более азербайджанские мужья – одни из самых лучших в мире. Для азербайджанского мужчины семья – это всегда важнейшая вещь в жизни. Я уверена в Юсифе – он очень надёжный. Поэтому утверждаю: лучше быть замужем, чем нет! (Смеётся.) Хотя сама свадьба для меня была сущим кошмаром.

– Ого, ничего себе заявление… Свадьба во дворце – кошмар?!

– Да-да! Мы всё вроде предусмотрели… и забыли про парикмахершу. Буквально за час до церемонии я в истерике, на голове – взрыв на макаронной фабрике. Стою посередине комнаты и ору: «Кто будет невесту делать?» В результате сама каким-то образом накляпала себе что-то на голове. Несчастную тиару за 2 млн долларов мне как-то прикрепили, но она всё равно набок съехала. В общем, вот так всё было на самом деле.

Свадьба Анны Нетребко и Юсифа Эйвазова. Фото – www.globallookpress.com

А сама свадьба пролетела в один момент. Помню, в карете ехали. Друзья сказали, что красиво было. Ещё, как только мы сели за стол, Филипп сказал: “Так, я пошёл петь!” Благодарность Киркорову огромная! Все утанцевались.

А мне со съехавшей короной было уже не до фотографий и вообще ни до чего. Я только доползла до стола, не поевши, не попивши, и говорю: «А можно я домой пойду?» И мы ушли, жених с невестой. Просто приползли на карачках на кровать – ни о какой брачной ночи речи быть уже не могло – и легли спать. А утром проснулись – и ну удивляться: «А где же все фотографии с гостями, с родственниками?» (Хохочет.)

– Елена Образцова рассказала «АиФ»: когда оперой дирижировал её муж Альгис Жюрайтис, весь зал заряжался их любовью. А что вы чувствуете, когда находитесь с Юсифом на сцене?

– Юсиф – великолепный певец. У него и энергетика потрясающая. Но на сцене мы прежде всего именно творческие партнёры.

«Миллионов нет!»

– Анна Нетребко и Юсиф Эйвазов – мировые оперные звёзды. Интересно, как в такой семье решаются денежные вопросы?

– С тех пор как у меня появился муж, дела наладились. У меня есть, естественно, и банкир, и специальные люди, которые занимаются моими финансами, но всё равно они иногда мне говорят: «Аня, ты столько потратила!» Иногда даже больше, чем заработала. Поэтому надо как-то регулировать этот вопрос.

Ну, теперь Юсиф денежные дела ведёт – он в этом плане молодец. Потому что, конечно, моя голова совершенно не устроена для решения финансовых вопросов.

А раз уж вы спросили про день­ги… Не знаю, откуда берутся слухи о наших сумасшедших гонорарах в опере. Кто-то написал, что у меня миллионы. Может, они взяли количество проданных дисков? Их действительно около 4 млн продалось, но это не значит, что у меня такой годовой заработок или месячный.

На самом деле при такой профессии зарабатываем мы прилично. Но я плачу огромное количество налогов – почти 50%. Плюс я должна оплачивать и квартиры, и содержать тех людей, которые на меня работают. Кстати, обе мои квартиры – и в Нью-Йорке, и в Вене – куплены в ипотеку. Заём в банке должна буду отдавать ещё 20 лет. Вот вам, пожалуйста, реальная ситуация!

– Есть что-то такое, на что вам денег никогда не жалко? Бриллианты, наряды?

– Украшения неактуальны – у меня контракт с одной всемирно знаменитой ювелирной фирмой, они мне дают драгоценности напрокат. Спасибо им за это. Какие-то дизайнеры тоже делают мне подарки и шьют платья, но это бывает не всегда.

Анна Нетребко, Юсиф Эйвазов и Тьяго. Фото – www.globallookpress.com

Естественно, гардероб мне приходится оплачивать самой. Я надела платье один раз, его показали на весь мир, и больше его надевать уже нельзя. Оно должно повисеть пару лет, чтобы его забыли. А поскольку концертов очень много, мне приходится каждый раз новую одежду себе покупать.

«Всё спрашиваю: почему?»

– Анна, согласитесь: когда женщина с ребёнком выходит замуж, это не совсем простая ситуация. Как мамам правильно себя вести?

– Единственное, что я абсолютно твёрдо знаю: ребёнку ни в коем случае нельзя говорить плохое про настоящего отца, какие бы ни были отношения между родителями. (Нетребко была помолвлена с баритоном из Уругвая Эрвином Шроттом, от которого родила в 2008 г. сына Тьяго Аруа. В ноябре 2013 г. после 6 лет отношений они расстались. – Ред. ) Иначе это будет для него большой травмой.

– Я так поняла, что Юсиф сразу нашёл общий язык с Тьяго?

– Конечно, они хорошо ладят, у них с Тишей прекрасные отношения. Юсиф воспитывает его вместе со мной, есть такие моменты – конечно, мужчина в доме!

– В нашем прошлом интервью вы сказали: «В день спектакля хорошо эмоции копить и меньше болтать». Но ребёнку-то не объяснишь: «Сынок, мне не до тебя, вечером я должна блистать на сцене Метрополитен-опера».

– Тут уж вы либо мама, либо певица – как это ни обидно, но надо уметь разделять эти ипостаси. Иначе ничего не получится. У меня есть целая армия людей – друзья, няня, – которые занимаются ребёнком, когда мне нужно сосредоточиться. А когда не надо думать о работе, я уделяю время сыну. Таким образом, у нас существует баланс.

Тьяго – аутист, учится в специальной школе, но у него и помимо этого есть педагоги. Я вижу очень большой прогресс в его развитии. Он мальчик умный.

У Тиши серьёзный курс обучения, очень разнообразная программа. Хотя график у него разбитый и из-за моей работы: он то учится в школе, то приезжает к нам. Нельзя же постоянно только учиться и маму не видеть.

С другой стороны, нельзя быть постоянно дома и не иметь школьных друзей. Поэтому я создаю такой правильный баланс. Мы много путешествуем. Но я ещё и сына постоянно куда-то вожу – по музеям, в парки погулять. Пока ему только 7 лет, но он очень многим интересуется – машинами, паровозами. Всем, чем должен интересоваться мальчик. Ну и музыка ему тоже нравится, дирижирование.

– Когда узнали, что у Тьяго аутизм, были ли у вас мысли: за что?

– Нет, вопроса «за что?» не было. У меня другой вопрос до сих пор возникает: почему? Я пыталась в своей голове прокрутить всё возможное, отчего такое может быть. Ничего на ум не пришло. У меня в семье все здоровы.

Юсиф Эйвазов, Анна Нетребко и Тьяго. Фото – www.globallookpress.com

Лекарства я не принимала, в самолёте во время беременности не летала, антибиотиков не пила, продукты ем всегда хорошие. Что ещё может быть? Аутизм – это какие-то генетические изменения. Почему они происходят, никто не знает. Почему так много аутистов в мире, остаётся загадкой даже для врачей. Но это факт: таких детей раньше был один на 3000, сейчас один на 150.

– А когда и как вы поняли, что Тиша аутист?

– Очень поздно. Поняла, когда ему было уже 3 года. Но я никак не могла это принять – как и другие мамы, оказавшиеся в подобной ситуации. Как это так? Естественно, шок был, и вообще кошмар, и все дела…

Он не разговаривал – молчал. Вернее, произносил какие-то отдельные слова. Говорят, что аутисты в глаза не смотрят. Неправда, он смотрел в глаза. И улыбался, был абсолютно нормальным. Но бывает такое, что ты к нему обращаешься, а тебя как будто нет для него, он в каком-то своём мире. Он не может рассказать, как дела в школе…

Сначала для меня это был конец света. Но потом я очень быстро собралась и сказала: «Так, ждать некогда, надо быстро действовать». Чем скорее действуешь, тем лучше результат – вот и всё.

Единственное, что я могу сказать маме ребёнка-аутиста: надо найти профессионала, который будет с ним заниматься, причём чем больше часов в неделю, тем лучше. У них есть своя система, игрушки, они заставляют детей играть в какие-то специальные развивающие игры. Мама этого не сумеет, абсолютно точно.

Селёдка и долма

– Помню, вы очень любите селёдку, чёрный хлеб и каждый раз в Москве набираете 3 кг. Когда приезжаете в Азербайджан к родственникам мужа, как справляетесь с кулинарным искушением?

– Я люблю не только селёдку – люблю всё, всякую еду. Азербайджанская кухня очень вкусная, а азербайджанская долма – самая вкусная из всех кавказских: она сделана только из мяса, там нет никакого риса.

А если вы её с утра достанете из холодильника, долма будет ещё вкуснее. Да, конечно, после того как вы покушали два-три раза азербайджанской еды, надо немножечко остановиться. Такая она ядрёная. (Смеётся.)

Еда – это ещё и повод пообщаться. У нас всегда очень много народу в гостях. Поэтому кухни большие в обеих моих заграничных квартирах. И в петербургской большая кухня. Все там собираются, проводят время, готовят, кушают.

А насчёт того, набираешь вес или не набираешь… Я очень довольна тем, как выгляжу в свои 45 лет. Естественно, ты не можешь быть такой, как в 25. Но для своего возраста я выгляжу замечательно. Худеть не собираюсь, толстеть тоже. Мы следим за питанием, но диет не придерживаемся.

«Мы с Юсифом любим вкусно покушать». Фото – www.globallookpress.com

Человек должен есть всё, просто в определённых количествах. Сесть на одни салаты – это глупость, отказаться от мяса – это ерунда, не есть сладкого – тоже глупость. Сахар нужен организму для мозгов и доброты. Хотите съесть торт? Сделайте это в 3-4 часа дня – самый класс.

Естественно, мы с Юсифом любим вкусно покушать – это нормально. Мы здоровые люди, а в здоровом теле – здоровый дух. И потом при нашей профессии, при наших катастрофических нагрузках и том репертуаре, который мы поём, нам необходима сила физическая. Мы как борцы тяжёлого веса. Нужна энергия.

– А какой композитор больше всего еды требует?

– Вагнер. Он всегда был одним из моих любимейших композиторов, но я никогда не думала, что смогу его исполнять. Однако пару лет назад амбиции взяли верх. Я захотела спеть оперу «Лоэнгрин». В мае была премьера в Дрезденской государственной опере, я исполнила главную партию Эльзы Брабантской. В Германии – святая святых для Вагнера!

Усложнение политических отношений в мире никак не повлияло на реакцию публики – зрители так принимали!.. Это был потрясающий музыкальный выпад. Поэтому на фестивале «Звёзды белых ночей» в Санкт-Петербурге я решила исполнить эту замечательную постановку в Мариинском театре. Да и маэстро Гергиев оперу «Лоэнгрин» очень хорошо знает.

– Анна, у мифов о сохранении голоса в опере есть какие-то обоснования? Дмитрий Хворостовский рассказывал в интервью «АиФ» анекдот. Оперному певцу по телефону сообщают о будущем спектакле. Он бросает голой любовнице вещи: «Дорогая, извини, у меня через месяц «Травиата».

– Смотря у кого какая голова. Певцы все ненормальные. (Хохочет.) У всех свои тараканы, у кого-то больше, у кого-то меньше. У оперных бывают страшные комплексы. ­Некоторые постоянно болеют перед премьерой. Кто яйца пьёт, кто сексом не занимается, кто голову не моет неделю…

Я знаю тенора, который впадает в истерику: у него в гримёрке целая аптека собрана, миллион каких-то пузырьков, он что-то глотает, пшикает, нюхает. Ему кажется, если этого не сделать, голос тут же пропадёт.

Чем меньше тараканов, тем свободнее голова. Нельзя, чтобы забота о связках превращалась в паранойю. Есть голос – хорошо. Что-то у меня где-то хрипит – ну и что, прокашлялась и пошла петь дальше. Главное – иметь силу воли и справляться с волнением перед спектаклем. У нас ведь каждый раз всё заново. Если вы спели хорошо вчера, это не значит, что вы хорошо споёте завтра.

11 декабря 2015, 18:54

С именем сопрано Анны Нетребко прочно ассоциируется возрождение интереса к оперному искусству вообще. Самая дорогая классическая певица мира, новая Каллас, для кого-то она - богиня стадионов: ничто человеческое Анне не чуждо, даже песни Игоря Крутого. Те, кто знают певицу близко, отмечают ее невероятную по нынешним лицемерным временам естественность, искренность, неизменную доброжелательность и южнорусское хлебосольство. В интервью Ксении Собчак Анна рассказала о болезни сына Тьяго, о том, почему разошлась с отцом ребенка баритональным басом Эрвином Шроттом, и о том, зачем выходит замуж за тенора Юсифа Айвазова. А еще, конечно, о том, как важно быть великой певицей: тогда у тебя есть право отказаться от тех работ, участие в которые противоречит этическим и эстетическим принципам. Для Анны Нетребко это совсем не пустые слова.

Анна, у вас скоро свадьба, довольно неожиданная даже для тех, кто внимательно следит за вашей жизнью. Как это все случилось, в какие вечера?

Два года назад, вот в такое же время, осеннее, промозглое, я сидела и думала: никого мне больше ее надо, я так устала от всех, больше ничего не хочу, Мне много лет. размышляла я, в таком возрасте уже даже не влюбляются. И вдруг случился Юсиф. Он такой хороший, такой семейный человек, что я и у него, и у себя спрашивала: как вышло так, что ты долго жил без никого, - он ведь тоже положил на себя окончательно. Мы вместе работали в Риме с Риккардо Мути над “Манон Леско”. Для меня была огромна честь с ним в первый раз выступать. И вот я приехала с абсолютно невыученной партией. Выхожу на сцену, а там такой шкаф стоит большой. И поет таким красивым, сильным голосом. Мы начали репетировать. И все. Хотя поначалу Юсиф очень меня боялся, убегал. А я все пыталась его соблазнить. Была очень настойчива, иногда прямо с раздражением думала: опять никак - да что ж такое! Ну потом все-таки он сдался. И мы моментально стали жить вместе. У него никого не было, он жил в Милане шестнадцать лет со своим братом и его семьей. Точнее, это они все жили у него в квартире. А он заботился о них, ухаживал за ними, за детьми. Я тоже жила одна. Эрвин не был моим мужем, у нас с ним было так называемое партнерство.

То есть сейчас у вас первый брак? Не страшно?

Страшно. Но можно попробовать. Я всегда была против браков, семей, детей. Но после 35 мне надоело жить для себя. Захотелось ребенка, захотелось иметь еще кого-то, кому бы я отдавала свою любовь. Так и получился Тьяго. А вот как с одним человеком можно всю жизнь прожить 0 для меня пока вопрос. Но я надеюсь прожить ее с Юсифом. Он сразу сделал предложение, сказал: я бы хотел, чтобы ты вышла за меня замуж, хочу от тебя детей. Кстати, я, к сожалению, не беременна, вопреки слухам. Это просто я хорошо в самолете поела, и живот обтянул платье. Мы очень стараемся, чтобы был ребенок, но пока не получается. Может, у меня уже возраст прошел, не знаю.
Да ладно, вы молодая еще женщина!

Ну почему-то не выходит. Мы год уже пробуем. И так и сяк. Не пойму. Он здоровый, я здоровая.

Мы вот тоже год пробуем, и пока безрезультатно. Получится!

Время-то поджимает. Близнецов я уже не потяну. А вот кого-нибудь одного - была бы счастлива.

А как идет подготовка к свадьбе?

О, это все вопросы к жениху. Он всем занимается. Азербайджанцы четко знают, как должно все быть. У низ свадьба - главное событие в жизни. Я бы, будь моя воля, вообще обошлась без свадьбы, но для Юсифа это очень важно. Знаю, что удалось договориться с Бельведером. Гостей будет человек двести. Естественно, Киркоров приедет, Крутой с женой. Мы пригласили Пласидо Доминго, Гергиева, но он вряд ли сможет: 29 декабря - это высокий сезон для дирижера. Платье шьет русский дизайнер из Вены Ирина Витязь. На московском концерте с Хворостовским я была в ее наряде - помните, голубое с бантом?... У меня очень крупная грудная клетка, поэтому готовое платье найти крайне тяжело. Разве что Оскар де ла Рента… А Ира знает, что делать с корсетом. И ткани у нее всегда очень красивые. Платье будет белое, но не совсем белое, а такое, жемчужного цвета. Ну и украшения Chopard, конечно, будут: кажется, они хотят сделать мне тиару. Волосы будут не распущенные, а собранные. К сожалению, мне простые вещи не идут. Мне нужно что-нибудь эдакое. Вы бы видели мой гардероб! В нем так все намешано! Я абсолютно ушла от классического стиля. Он мне надоел. Но больше всего наскучил тот самый образ, который я сама же и придумала.

Да, меня предупреждали, что оперная дива Anna Netrebko - а Анна Нетребко в жизни - совсем другое, эмоциональный и простой человек.

Какие правильные слова!

Как вы справляетесь с зазором между кубанской женщиной, у которой броские вещи и яркий интерьер, и классической певицей, работающей с высокодуховной материей?

Ксения, а можно на “ты”?.. Отвечу так: когда я прихожу в театр, в работе я совершенно другой человек.

Тебя считают певицей номер один в мире…

Э-э-э, нет, так нельзя сказать. Талантливых людей очень много. И певцов великолепных тоже. Есть десятки других, которые поют лучше меня то, что я не могу петь.

Тем не менее именно твое имя взвинчивает цену на билеты до астрономических высот, пополняя спекулянтскую кассу.

Да, это, к сожалению, так. Думаю, это связано с тем, что я очень хорошо знаю, что я делаю, с тем, что я на сто процентов отдаюсь роли. Энергетика у меня довольно сильная, и голос, благодаря расширению грудной клетки, стал довольно крупным, его очень слышно хорошо. Если коротко, я отвечаю за свое качество. И придираюсь к себе, конечно.

У вас хорошие доходы?

Да, я зарабатываю прилично. Но это, в основном, деньги от концертов. Пятьдесят, сто тысяч за партию в театре - это вранье. В театрах я получаю самую высокую ставку, да, но она даже близко не приближается к указанным суммам. С нее я плачу пятьдесят процентов налога и комиссионных, из нее же оплачиваю проживание в отеле. После этих вычетов остается скромная сумма, которой бы вряд ли хватило на мой “лайфстайл”. Более того, всякий раз, когда я приезжаю в Россию, я начинаю бороться за справедливость, говорю: пожалуйста, не надо продавать на меня билеты за огромные деньги, тем более что мой гонорар от этого не поднимается. Я хочу петь для простых петербуржцев. Вы думаете, хоть раз меня послушали? Никогда! Они продают билеты по таким ценам, что я даже не могу своих друзей пригласить, пытаюсь впихнуть своего педагога на приставной стул.

Анна Нетребко ни разу не пела в спектаклях Большого театра. Почему?

Не складывалось. Но теперь должно получиться: на следующий сезон запланирована постановка “Манон Леско” с моим и Юсифа участием. Для меня огромная честь выступить на этой сцене.

Русских у меня не очень много. Чайковского я вообще начала исполнять только пару лет назад, У меня голос только заматерел к тому моменту. До этого у меня было легкое сопрано. И оно никак не подходило под русскую музыку. А следующая моя новая роль - Вагнер. Там сильный оркестр, крупные музыкальные линии. Это вам не “Любовный напиток”, худой певец просто скончается. “Лоэнгрин” - единственная, наверное, вагнеровская опера, которую я могу петь.

Нет, я не боюсь этого, но, естественно, знаю, что такое может случиться и когда-то обязательно случится. Надо быть готовой ко всему. Профессия - не самое главное в моей жизни. У меня есть масса других вещей и интересов, мне кажется, меня это и спасает. Я не схожу с ума от музыки.

Вы не суеверны? Когда готовились к Макбет, наверняка думали о том, что Мария Каллас именно на этой партии сломала голос.

Да никак не храню. Стараюсь вести нормальный образ жизни.

Не пьете алкоголь, наверное, несколько дней до спектакля?

Алкоголь я не пью только перед спектаклем. А так… Нет, есть конечно, какие-то ограничения. Я, например, не могу качать пресс, потому что мыщцы пресса первыми сокращаются, когда не хватает дыхания. А мне нужно, наоборот, их расслаблять, чтобы было крупное дыхание. Вообще, у меня какое-то постоянное ощущение усталости. Видимо, чувствую возраст. Но не как другие женщины: ой, там морщины! - а просто нет былой физической выносливости. И это меня раздражает. Но я не хочу никаких диет или похуданий. Мне удобно в своем весе, в своем росте. Хочу быть такой, какая я есть. И да, мне сорок четыре года. Ненавижу фотошоп. Когда родным показали “Татлер” с моими фотографиями, они меня не узнали. Это что вообще? Причем оригинальные снимки были такие красивые, замечательные, ничего не надо было делать. Они взяли да так урезали мой подбородок, что у меня остался один нос. Я даже в двадцать два так не выглядела. Все это, впрочем, не означает, что я против ЗОЖ. Вы будете удивлены, узнав, как немного я ем.