Ступа Бабы-яги

Баба-яга – это сторож прохода в Тридевятое царство мертвых, она сама наполовину мертвец.Поэтому у нее костяная нога,и она лежит в избушке-гробу«из угла в угол, нос в потолок врос».Избушка на курьих ножкахнапоминает маленькие погребальные домики финно-угорских племен, которые ставили на высокие пеньки. Славяне, жившие бок о бок с этими племенами, встречали в лесу такие «домики для мертвых» и могли придумать избушку на курьих ножках, в которой сидит мертвая бабка и караулит вход в Мертвое царство. А мертвые не могут ходить, поэтому единственный способ передвижения для Бабы-яги– это ступа и помело , которым она заметает следы, чтобы никто из непосвященных не смог найти туда дорогу.

Есть еще одна версия, что Баба-яга – это небесное божество, летающее в ступе и повелевающее ветрами и бурями. Сначала она была чудеснойоблачной девой, вместе с Перуном-громовержцем правившей в небе, а с упадком веры в языческих богов состарилась и превратилась в Бабу-Ягу. От прежних хороших времен она сохранила ступу (облако) и пест и ли помело (молнию).Ковёр -самолёт - фантастическое средство передвижения по воздуху. Идея преобладала в литературе Ближнего Востока , но популярность сказок «Тысячи и одной ночи» перенесла её в западную цивилизацию .

"Ковер-самолет" - самая первая сказочная картина Васнецова. Он выбрал невиданный для изобразительного искусства мотив и выразил давнюю мечту народа о свободном полете, придав картине поэтическое звучание.

В чудесном небе своего детства изобразил Васнецов парящий как сказочная птица ковер-самолет. Герой-победитель в нарядном одеянии гордо стоит на ковре, держа за золотое кольцо клетку с добытой Жар-птицей, от которой идет неземное сияние. Все исполнено в ярких тонах. Земля отходит ко сну. В реке отражаются прибрежные кусты, и эти отражения, и туман, и легкий свет месяца навевают лирические чувства.

На чем передвигались персонажи произведений классиков русской литературы

Невозможно представить себе героя «Путешествия из Петербурга в Москву» без его неизменной кибитки, Чичикова – без брички, которую мчит по просторам Руси «птица тройка», путешествующего по Европе Онегина – без его «легкой коляски». Но хорошо ли мы представляем себе эти экипажи? И почему автор назначает своему герою именно такое средство передвижения, а не другое?

В далекие времена, когда еще не было ни железных дорог, ни автобусов, конные экипажи на колесах или полозьях представляли собой единственное средство передвижения на более или менее дальние расстояния. Каким же образом передвигались наши герои за пределами города или собственного имения? Способов было четыре. Самый дешевый – разумеется, для имущих – в личном экипаже, со своим кучером, на собственных лошадях. Но это требовало длительного времени: лошадей надо было часто останавливать для отдыха и кормления. Это называлось ездить «НА СВОИХ», или «НА ДОЛГИХ». Именно таким, наиболее экономным способом добиралась Татьяна Ларина до Москвы – предположительно из псковской деревни:

К несчастью, Ларина тащилась,
Боясь прогонов дорогих,
Не на почтовых, на своих,
И наша дева насладилась
Дорожной скукою вполне:
Семь суток ехали оне.

Второй способ – езда НА ПОЧТОВЫХ, или НА ПЕРЕКЛАДНЫХ , – был возможен только на ПОЧТОВЫХ ТРАКТАХ , то есть на дорогах с движением почтовых карет и станциями, расположенными верстах в тридцати одна от другой. Для такой поездки требовалось выписать в местной полиции ПОДОРОЖНУЮ, то есть свидетельство, дающее право на определенное, соответственно чину и званию, количество лошадей. Если вы ехали по личной надобности, то предварительно вносили плату и получали простую подорожную, если же, как лермонтовский Печорин, «по казенной надобности», то есть по делам службы, то вам выдавалась подорожная, оплаченная казной. Плату – она называлась ПРОГОНЫ или ПРОГОННЫЕ – брали поверстно, то есть с версты. Если вы задумали бы выехать из города без подорожной, вас задержал бы дежурящий на заставе караульный офицер.

Обстановка почтовых станций, хлопоты замученных станционных смотрителей, утомительное ожидание освободившихся лошадей, наглость высоких чинов или просто нахалов, требующих упряжки в первую очередь, тяжкие ночевки в неблагоустроенных и тесных помещениях – все это нам знакомо по многим литературным произведениям. «Обычные сцены: на станциях ад – / Ругаются, спорят, толкутся», – читаем в поэме Некрасова «Русские женщины».

Зато «езда на почтовых» (на них именно летел Онегин к заболевшему дяде) была наиболее быстрой, в особенности же, если это были КУРЬЕРСКИЕ – лошади, приберегаемые для экстренных случаев, правительственных курьеров – фельдъегерей и особо важных персон.

И, наконец, четвертый способ передвижения стал возможен только начиная с 1820 года, когда между Петербургом и Москвой стал регулярно ходить рейсовый экипаж – ДИЛИЖАНС . Вскоре дилижансы стали курсировать и по другим маршрутам между крупными городами. Путешественники вначале негодовали: в отличие от старых возков или кибиток, где можно было лежать, в дилижансах приходилось только сидеть, притом в тесноте. Отсюда дилижанс (от франц. «diligence») насмешливо перекрестили в НЕЛЕЖАНС или СИДЕЙКУ.

В статье «Путешествие из Москвы в Петербург» Пушкин отмечает удобство «поспешного дилижанса» по сравнению с прежней почтовой каретой. С прокладкой шоссе рейс между двумя столицами – 726 верст – дилижанс стал проделывать в двое суток с половиной, вместо четырех – четырех с половиной на перекладных до того.
Мест в дилижансе было зимой четыре, летом – шесть. Дилижанс запрягался четырьмя лошадьми в ряд. Что касается почтовых лошадей, то по закону, в зависимости от чина и должности заказавшего, количество лошадей составляло: до трех – для неслужащих и чиновников низшего ранга, до 20 – для особ I класса табели о рангах.

Даже для собственных экипажей количество лошадей строго регламентировалось в зависимости от чина и сословия владельца. Купчиха Большова в комедии Островского «Свои люди – сочтемся!» говорит о своей дочери, мечтающей выйти замуж за дворянина: «Только бы ей в карете ехать шестеркой». На что муж ее замечает: «Поедет и парочкой – не велика помещица!» Незначащий, казалось бы, разговор, однако за ним – существенные исторические реалии: ШЕСТЕРКОЙ в дореформенное время разрешалось ездить только дворянам, купцам же – не более чем на одной паре лошадей.

Скорость движения почтовых экипажей составляла зимой не более 12 верст в час, летом – 8-10, осенью – не более 8 по немощеной дороге.

В «Братьях Карамазовых» Достоевского узнаем, что Дмитрий «проехал до Мокрого на тройке час с четвертью при расстоянии 20 верст с небольшим». Если принять эти «20 верст с небольшим» за 23 километра, то ехал он со скоростью чуть более 18 километров в час, при этом «быстрая езда как бы вдруг освежила Митю». Ничего себе быстрая езда!
Ямщик Балага в «Войне и мире», которого Анатоль Курагин нанял для того, чтобы увезти Наташу Ростову, «любил эту безумную езду, по восемнадцать верст в час», то есть 19 километров с небольшим.

Почтовые тракты иногда назывались СТОЛБОВЫМИ ДОРОГАМИ, так как расстояния на них отмечались ВЕРСТОВЫМИ СТОЛБАМИ . Поэма Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» начинается с того, что «на столбовой дороженьке / Сошлись семь мужиков».

В некоторых произведениях встречается непонятное ныне слово «подстава». В «Войне и мире» навстречу немцу доктору, ехавшему из Москвы, была выслана «подстава на большую дорогу». ПОДСТАВОЙ назывались свежие лошади, высылаемые с кучером в обусловленное место для перепряжки их в экипаж взамен уставших.

Приближение почтового экипажа оповещал звон КОЛОКОЛЬЧИКА , прикрепленного под дугой коренника. У пристяжных лошадей, ходивших без дуги, к сбруе подвешивались БУБЕНЦЫ . Крупные бубенцы, издававшие глухой звук, назывались ГЛУХАРЯМИ . Звон колокольчиков и бубенцов многократно описан в старой литературе. Чацкий, вспоминая о своей поездке в Москву на почтовой тройке, говорит Софье:

…Звонками только что гремя
И день и ночь по снеговой пустыне
Спешу к вам голову сломя.

Пушкин в «Графе Нулине» обобщает:

Кто долго жил в глуши печальной,
Друзья, тот верно знает сам,
Как сильно колокольчик дальный
Порой волнует сердце нам.

В главе XVII 3-й части 3-го тома романа «Война и мир» Л. Толстой чрезвычайно картинно и подробно, на целой странице, описывает отправление из Москвы кареты графини Ростовой: долго укладываются, два гайдука готовятся подсадить графиню, но она приказывает удобнее переложить сидение. Старый кучер Ефим терпеливо ждет, когда прикажут трогаться. «Наконец, все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась…– С Богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов, лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице».

Остановимся на РЕССОРАХ. В древности их не было: для смягчения дорожной тряски кузова экипажей подвешивались к раме, снабженной столбиками, на ремнях. К концу XVIII века появляются металлические рессоры. Сначала это были высокие, они же стоячие, или круглые, рессоры – полукружия, соединяющие раму с кузовом по вертикали: именно такими была снабжена карета Ростовых. Вскоре их заменили лежачие, или плоские, рессоры – две или более скрепленные по краям пластины, расположенные горизонтально, сжимающиеся под воздействием дорожных неровностей – в принципе такие же, как у современных грузовиков. Подобные усовершенствованные рессоры долгое время считались признаком особого комфорта и достатка владельца экипажа, предметом его гордости и зависти окружающих. Теперь нам яснее становится концовка стихотворения Некрасова «Гадающей невесте», в которой автор, как бы обращаясь к влюбленной в модного хлыща девушке, пророчит:

Он твои пленительные взоры,
Нежность сердца, музыку речей -
Все отдаст за плоские рессоры
И за пару кровных лошадей!

Виды экипажей

Наиболее удобным, дорогим и комфортабельным экипажем была КАРЕТА, отличавшаяся полностью закрытым кузовом, с обязательными рессорами. Кучер располагался на передке – КОЗЛАХ, подвергаясь, в отличие от ездоков, всем воздействиям непогоды. В экипажах попроще козел могло не быть, и тогда возница сидел просто на высоком краю, окаймлявшем повозку, который назывался ОБЛУЧКОМ. Внутри карета имела мягкие сидения – от двух до шести, окошечки по бокам и спереди – для общения с кучером. Позади кузова, на ЗАПЯТКАХ , то есть специальной подножке, при особо торжественных выездах стояли один или два ВЫЕЗДНЫХ ЛАКЕЯ – ГАЙДУКИ.

Для входа в карету служили дверцы, к ним вела ступенька-подножка, закидывающаяся после посадки внутрь кареты и откидываемая гайдуком после остановки. Часто подножки закидывались и откидывались с грохотом, так, во всяком случае, говорится в «Двух гусарах» Л. Толстого. По бокам кареты в темное время горели фонари.

Кареты чаще всего закладывались тройкой или четверкой, легкие кареты – парой. На приемы и балы полагалось ехать в карете; если не было своей, нанимали ямскую. Так, Евгений Онегин поскакал на бал «стремглав в ямской карете». Аристократические персонажи «Анны Карениной» разъезжают в собственных каретах; однако, уйдя от мужа, Анна Каренина едет к сыну Сереже, наняв «извозчичью карету».
Забитый чиновник Макар Девушкин («Бедные люди» Достоевского) так передает свои впечатления от карет: «Пышные экипажи такие, стекла, как зеркало, внутри бархат и шелк… Я во все кареты заклядывал, всё дамы сидят, такие разодетые, может быть, и княжны и графини».

ДОРМЕЗОМ (в переводе с французского «спальная») называлась просторная карета со спальными местами, предназначенная для дальних поездок. Такая карета, унаследованная от родителей, была у Л.Н. Толстого, как вспоминал его старший сын, ее везли шесть лошадей.

Более простыми и легкими экипажами были КОЛЯСКИ. В отличие от карет кузов у них был открытый, но с откидным верхом. Коляски обычно запрягались парой или тройкой лошадей, однако очень богатые люди, вроде Троекурова в «Дубровском», Андрея Болконского в «Войне и мире» или губернаторской дочки в «Мертвых душах», ездили в коляске шестериком.

Известен рассказ Гоголя «Коляска», в котором гости обнаруживают спрятавшегося от них хозяина в его новой коляске. В рассказе Чехова «Враги» различие кареты и коляски служит важной характеристикой социального и нравственного различия персонажей. Богатый помещик заезжает за доктором в коляске. Когда выясняется, что вызов был ложным и ненужным, доктор, у которого только что умер сын, высказывает свое негодование помещику, после чего тот приказывает лакею: «Пошел, скажи, чтобы этому господину подали коляску, а для меня вели заложить карету». Карета подчеркивала материальное превосходство помещика над доктором.

Разновидностями щегольских городских колясок с открывающимся верхом были ФАЭТОН и ЛАНДО.

ТАРАНТАС служил дорожным экипажем, поэтому прочность его считалась более важным качеством, нежели красота. Кузов его крепился на длинных – до трех саженей – продольных брусьях, так называемых ДРОГАХ, которые заменяли рессоры, амортизируя толчки и смягчая тряску. В Сибири тарантасы из-за их длины назывались ДОЛГУШАМИ.

Вот как описывает эту повозку писатель В.А. Соллогуб в повести «Тарантас»: «Вообразите два длинных шеста, две параллельные дубины, неизмеримые и бесконечные; посреди них как будто брошена нечаянно огромная корзина, округленная по бокам… На концах дубин приделаны колеса, и все это странное создание кажется издали каким-то диким порождением фантастического мира».

Тарантасами охотно пользовались помещики вроде Кирсанова, Лаврецкого и Рудина у Тургенева, Головлевы у Салтыкова-Щедрина, Левин у Л. Толстого и т.д. Именно тарантас чаще всего использовался при езде «на долгих», ехали в нем лежа. Позднее тарантас приобрел рессоры.

БРИЧКА была гораздо легче громоздкого тарантаса, но тоже выдерживала дальние поездки – так можно судить по той бричке, на которой разъезжал по Руси Чичиков. Как и тарантас, бричка имела откидывающийся верх, иногда плетеный, иногда кожаный – БУДКУ . В чичиковской бричке верх кузова, то есть своего рода шатер над седоком, был «от дождя задернут кожаными занавесками с двумя круглыми окошечками, определенными на рассматривание дорожных видов». На козлах рядом с кучером Селифаном сидел лакей Петрушка. Бричка эта была «довольно красивая, рессорная».

ДРОЖКИ получили свое название от описанных выше дрог – длинных брусьев, соединяющих обе оси. Первоначально это была совсем примитивная повозка: на доску, положенную сверху, приходилось садиться верхом или боком. Подобного рода дрожки иногда называли ТРЯСУЧКАМИ. Позднее дрожки усовершенствовались, обрели рессоры и кузов. Такие дрожки иногда получали название КОЛЯСКИ, по сходству. Но ни старые, ни более совершенные дрожки для езды на особо длинные расстояния не использовались. Это был преимущественно городской экипаж.

Городничий в «Ревизоре» едет в гостиницу на дрожках, Бобчинский готов петушком бежать за ним, любопытствуя посмотреть на ревизора. В следующем действии городничий едет на дрожках с Хлестаковым, а не хватает места Добчинскому… У гоголевских старосветских помещиков были дрожки с огромным кожаным фартуком, от которых воздух наполнялся странными звуками.

КИБИТКА – понятие очень широкое. Так именовалась почти любая полукрытая, то есть с отверстием спереди, летняя или зимняя повозка. Собственно кибиткой называлось переносное жилье у кочевых народов, затем – верх экипажа, сделанный из ткани, рогожи, луба или кожи, натянутый на дуги из прутьев. Гринев в «Капитанской дочке» уехал из дому в дорожной кибитке. В той же повести Пугачев едет в кибитке, запряженной в тройку.

В кибитке из Петербурга в Москву путешествует герой знаменитой книги Радищева. Любопытная деталь: в кибитке тех времен ехали лежа, сидения не было. Кибитку Радищев иногда именует повозкой, Гоголь подчас называет чичиковскую бричку кибиткой, так как она имела навес.

«…Бразды пушистые взрывая, / Летит кибитка удалая…» – памятные строки из «Евгения Онегина», описание начала зимы с первопутком. В картине переезда Лариных в Москву «горой кибитки нагружают» – эти примитивные повозки служили для клади.

Однако и в старину были легкие повозки. К таким относятся следующие.

КАБРИОЛЕТ – одноконный, реже пароконный рессорный экипаж, двухколесный, без козел, с высоким сидением. Правил им один из ездоков. Константин Левин в «Анне Карениной» везет брата на кабриолете, правя сам.

Такой же конструкции был и русский ШАРАБАН. Герои чеховской «Драмы на охоте» по двое или в одиночку разъезжают в шарабанах. В пьесе Островского «Дикарка» Мальков обещает Марье Петровне: «Я вам такого битюка доставлю – на редкость. В шарабанчике, сами будете править, любо-дорого». Самостоятельная езда женщин становится модой. Героиня рассказа Чехова «Ариадна» выезжала верхом или на шарабане.

Древнейший санный экипаж с закрытым кузовом назывался ВОЗОК. Он предоставлял ездоку все удобства, кроме разве отопления: мягкое сидение, теплые покрывала, свет через окошки. В поэме Некрасова «Русские женщины» о таком экипаже недаром говорится: «Покоен, прочен и легок / На диво слаженный возок».

На ДРОВНЯХ не ездили, хотя и «обновляли путь»: это были крестьянские грузовые сани.
На именины Татьяны Лариной, в январе

…Соседи съехались в возках,
В кибитках, в бричках и в санях.

Все понятно, кроме того, как можно было по снежной дороге проехать на колесной бричке.
Не следует думать, что зимой колесные экипажи, особенно крытые, стояли без дела. Неизвестно, что сделалось со знаменитой чичиковской бричкой, но во втором, незаконченном томе поэмы у героя уже коляска. Кучер Селифан докладывает хозяину: «Дорога, должно быть, установилась: снегу выпало довольно. Пора уж, право, выбираться из города», на что Чичиков приказывает: «Ступай к каретнику, чтобы поставил коляску на полозки».

Такие превращения летнего, колесного, экипажа в зимний, санный, были делом весьма обычным. Несомненно, что и брички съехавшихся на именины Татьяны были поставлены на полозья. В «Дядюшкином сне» Достоевского огромная дорожная карета князя свалилась на дорогу: «…вшестером подымаем наконец экипаж, ставим его на ноги, которых у него, правда, и нет, потому что на полозьях». В той же повести Мария Александровна «катилась по мордасовским улицам в своей карете на полозьях».
Однако в больших городах, где снег с мостовой частично расчищался, частично утрамбовывался, можно было и зимой ездить в колесных экипажах.

«Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу, карета Ростовых подъехала к театру», – так описана зимняя поездка Ростовых в оперу («Война и мир» Толстого).

В «Пиковой даме» по Петербургу зимой разъезжают кареты явно на колесах, а не на полозьях. В начале повести Л. Толстого «Казаки» есть фраза: «Редко, редко где слышится визг колес по зимней улице».

Масти лошадей

Масти, то есть расцветки, лошадей собственно нельзя считать забытыми словами-архаизмами, но если прежде значения их были известны каждому, то ныне разбираются в них только люди, имеющие дело с лошадьми. Между тем вряд ли найдешь произведение русской классики без этих знакомо-незнакомых терминов. Потому есть смысл кратко объяснить смысл слов, обозначающих основные масти: для простоты – в словарном порядке.

БУЛАНЫЙ – светло-желтый, с черным хвостом и гривой.

ВОРОНОЙ – сплошь черный.

ГНЕДОЙ – темно-рыжий, с черным хвостом и гривой. В чичиковской тройке гнедым был коренник.

ИГРЕНЕВЫЙ – рыжий, со светлой гривой и хвостом. У старого графа Ростова в «Войне и мире» игреневый меринок.

КАРАКОВЫЙ – темно-гнедой, почти вороной, со светлыми (желтоватыми) пятнами, так называемыми подпалинами, в паху и на шее. Караковой была верховая лошадь Вронского Фру-Фру в «Анне Карениной». Некрасовский торговец дядя Яков – «седенький сам, а лошадка каракова»; тут подчеркивается цветовой контраст белых волос хозяина и темной масти лошади.
КАРИЙ – масть средняя между вороной и гнедой. Грива и хвост при этом обычно черные.
КАУРЫЙ – светло-каштановый, рыжеватый. В чичиковской тройке – левый пристяжной.
МУХОРТЫЙ – гнедой, с желтоватыми подпалинами.
ПЕГИЙ – в крупных пятнах.
ПОЛОВЫЙ – бледно-желтый.
САВРАСЫЙ – темно-желтый, с черной гривой и хвостом. В «Преступлении и наказании» с потрясающей силой описана саврасая крестьянская клячонка, которую пьяные забивают до смерти.
СИВЫЙ – серый, темно-сизый.
СОЛОВЫЙ – желтоватый, со светлым хвостом и гривой. В «Войне и мире» Наполеон разъезжает на соловом иноходце.
ЧАГРАВЫЙ – темно-пепельный.
ЧАЛЫЙ – серый с примесью другой шерсти. В «Евгении Онегине» Ленский едет к Онегину «на тройке чалых лошадей».
ЧУБАРЫЙ – с темными пятнами на светлой шерсти или вообще с пятнами другой шерсти, хвост и грива черные. В чичиковской тройке чубарым был правый пристяжной.
ГОЛУБОЙ - в «Воскресении» Л. Толстого читаем про длинноногого голубого жеребенка. Лошади голубой масти были и есть. Голубым, или МЫШАСТЫМ, называли серовато-сизый, пепельный цвет, такой, как у обычного голубя-сизаря.

В заключение – о двух породах верховых лошадей, названия которых запечатлены в классической литературе. На КЛЕППЕРЕ (или КЛЕПЕРЕ) разъезжали юный герой повести Тургенева «Первая любовь» и Николенька Иртеньев в «Детстве» Л. Толстого.

Так называлась коренастая, спокойного нрава лошадь, выведенная в Германии. Сходного типа был КОБ, на котором Анна Каренина встречала приехавшую к ней в имение Вронского Долли – «Анна ехала спокойно, шагом на невысоком английском кобе со стриженой гривой и коротким хвостом».

Железные дороги

С середины XIX века железные дороги быстро вошли в быт русского народа и получили отражение в литературных произведениях. Строительству первой протяженной железной дороги между Петербургом и Москвой Некрасов посвятил свое известное стихотворение. Важные для действия сцены на станциях и в вагонах железных дорог происходят в романах Л. Толстого «Анна Каренина» и «Идиот» Достоевского.

За исключением перевода на электрическую и дизельную тягу, существенных изменений за это время в железных дорогах не произошло, поэтому поясним только некоторые забытые слова и понятия.

В народе железная дорога долгое время называлась ЧУГУНКОЙ – первые рельсы делались из чугуна. «Хозяин приехал из Москвы на чугунке», – читаем у Тургенева. Но чаще для обозначения железнодорожного поезда употреблялось другое слово – МАШИНА. У темных людей невиданная машина поначалу вызывала суеверный ужас: странница Феклуша в «Грозе» Островского именует ее «огненным змием» и даже уверяет, что видела у него загребающие лапы.

В «Идиоте» князь Мышкин отправляется в Псков «по машине», там же Рогожин садится «на машину». «Машина в Петербург уйдет через четверть часа», – говорится в том же романе, а современный читатель может вообразить, что речь идет об автобусе, если бы не время действия и не контекст. Такая же «машина» встречается в произведениях Некрасова, Достоевского, Островского, Салтыкова-Щедрина, Л. Толстого.

Только к началу XX века слово выходит из употребления.
ПАРОВОЗ поначалу назывался… ПАРОХОДОМ . Это обстоятельство до сих пор смущает слушателей знаменитой «Попутной песни» М. И. Глинки, написанной на слова Н. В. Кукольника:

Дым столбом – кипит, дымится
Пароход…

И быстрее, шибче воли,
Поезд мчится в чистом поле.

Песня сочинена в 1840 году, когда уже действовала короткая железнодорожная линия между Петербургом и Царским Селом.

Слово «ВОКЗАЛ» в значении здания крупной железнодорожной станции вошло в язык только в 1870-х годах, до этого говорилось «станция железной дороги». Так читаем еще у Льва Толстого, Островского, у Чернышевского в «Что делать?».

Первые железнодорожные вагоны, даже высшего класса, с нашей точки зрения, были крайне неудобными. Из Петербурга в Москву ехали сутки, таким образом, и ночью, однако спальных вагонов не было. Отапливались вагоны железной печкой, освещались тусклыми свечами, потом уже газовыми фонарями. Во всем поезде не было туалета. В таких условиях путешествовали в поездах герои Л. Толстого и Достоевского.

Паровоз долгое время назывался ПАРОВИКОМ, проводник – КОНДУКТОРОМ, вокзальные носильщики – АРТЕЛЬЩИКАМИ, так как были объединены в артели, перрон – ДЕБАРКАДЕРОМ, то, что ныне именуется тамбуром, называлось патриархально – СЕНЯМИ. В рассказе Бунина «Несрочная весна» читаем: «Не выдержав, я бросил место и ушел стоять в сени. А в сенях оказался знакомый, которого я не видел уже года четыре: стоит, качается от качки вагона бывший профессор».

Об отправлении поезда на станции возвещал звук сигнального рожка или колокола. В зале ожидания об этом «зычным, величественным басом» объявлял «огромный швейцар в длинной ливрее» (Бунин И. «Жизнь Арсеньева»).

Вагоны были трех классов. В стихотворении Блока «На железной дороге» есть проникновенные строки: «…Молчали желтые и синие; / В зеленых плакали и пели». Смысл их становится понятен только тогда, когда мы узнаем, что желтыми были вагоны первого класса, синими – второго, а зелеными – третьего, самые дешевые.

Во второй половине XIX века в городах, на смену примитивной линейке, появляется новый вид рейсового транспорта – конно-железная дорога. Это были ходившие по рельсам, запряженные лошадями вагончики с сидячими местами для пассажиров. Более дешевые места находились на крыше – ИМПЕРИАЛЕ , куда можно было взобраться по винтовой лестнице. Женщинам на империале ездить запрещалось. В просторечии конно-железную дорогу прозвали КОННОЖЕЛЕЗКОЙ , затем просто КОНКОЙ .

Чеховская Каштанка «бросалась с лаем на вагоны конножелезки». Действие юморески Чехова «Двое в одном» происходит в вагоне конки.

В начале XX века конку быстро вытеснил трамвай, пущенный по тем же рельсам с надвешенным над ними контактным проводом. Первое время трамвай в отличие от конки называли весьма нелепо – ЭЛЕКТРИЧЕСКОЙ КОНКОЙ , хотя никаких коней при нем, естественно, не было.

Другие средства передвижения

Пароходы стали ходить в России с ноября 1815 года, сначала из Петербурга в Кронштадт. Долгое время они именовались ПИРОСКАФАМИ , что по-гречески означает огненное судно.

Пушкин в 1830 году писал: «Уже воображал себя на пироскафе… Пироскаф тронулся – морской, свежий ветер веет мне в лицо». Этой «могучей машине» Баратынский в 1844 году посвятил стихотворение под названием «Пироскаф». В «Петербургских заметках 1836 года» Гоголь, описывая столичную весну, отмечает: «Дымясь, влетел первый пароход». Впервые же это слово в современном значении появилось в петербургских газетах в 1816 году.

Мы давно привыкли к тому, что КАТЕР – небольшое судно на двигателе внутреннего сгорания, и поэтому не без удивления узнаем, что герои «Бесприданницы» Островского, задолго до изобретения такого двигателя, совершают прогулку на катерах по Волге, а Викентьев в «Обрыве» Гончарова говорит Марфеньке, которая боится переправляться через Волгу: «Я за вами сам приеду на нашем катере». Однако в обоих случаях речь идет о гребном катере – большой прогулочной лодке. На таком катере, с 24 гребцами, катался еще Чичиков, гостя у помещика Петуха (второй том «Мертвых душ»).

АВТОМОБИЛИ появились в России в самом начале XX века, и вскоре мы находим это слово на страницах русской литературы – у Горького, Куприна, Бунина. Любопытно, что наряду с «автомобиль» у Бунина употребляются слово «экипаж» и вполне привычное для нашего слуха «машина», а у Блока в этом значении применяется МОТОР:

Пролетает, брызнув в ночь огнями,
Черный, тихий, как сова, мотор.

(«Шаги командора», 1912 год).

Список использованной литературы:

Федосюк Ю. «Что непонятно у классиков, или энциклопедия русского быта»

Как путешествовали в старину

...Почти все почтовые тракты мне известны
А.С. Пушкин. Станционный смотритель

Когда не было железных дорог, путешествия на лошадях по почтовым трактам, поневоле медлительные, с неизбежными задержками в пути, превращались в событие. Не случайно тема дороги заняла большое место в произведениях поэтов и писателей той поры.

В первой главе романа «Евгений Онегин» Евгений едет в деревню дяди, «летя в пыли на почтовых».

Почтовые - так назывались казенные лошади, их путник менял на почтовых станциях.

Слово «почта» (от латинских posita, statio) стало обозначать станцию с переменой лошадей. В деле организации регулярной почты в России особенно велики заслуги Петра I. Почта доставляла корреспонденцию и обслуживала путешествующих по казенной надобности. По указу Петра I право пользоваться почтовыми лошадьми получили затем и частные лица за двойные прогоны.

С середины XVIII века почта все более использовалась как средство передвижения. С этого времени быстро увеличивается число почтовых трактов. Высокие почтовые тарифы и низкое жалованье почтовых служащих делали ее доходной статьей государства.

В конце XVIII века появились специальные почтовые тройки (три лошади, запряженные в почтовую кибитку). На них в первую очередь перевозилась государственная спешная корреспонденция, пересылаемая с нарочными фельдъегерями и курьерами. Езда на тройках позднее широко вошла в быт людей, но на первых порах так ездили только из Петербурга в Царское Село и до Нарвы (по самым лучшим в то время дорогам). Вскоре стали привязывать к дуге коренной (средней) лошади колокольчик. А в первой трети XIX века была изобретена особая троечная упряжь с колокольцами и бубенцами. Звон колокольчиков на больших дорогах помогал не сбиться с пути, предупреждал, когда надо было разминуться со встречной почтой. Для той же цели в Западной Европе пользовались почтовым рожком, а к лошадям привязывали погремушки. Вспоминая прусских извозчиков, Н.М. Карамзин в «Письмах русского путешественника» писал: «Длинные фуры цугом; лошади пребольшие, и висящие на них погремушки производят несносный для Ушей шум».

Русские почтари также обязаны были извещать о своем приближении почтовым рожком. Однако чисто нацональным изобретением, накрепко вошедшим в дорожный быт России, стал почтовый колокольчик.

Быстрая езда под его мелодичный звон, воспетая многими поэтами XIX века, стала достоянием бытового романса и народной песни. Поэт П.А. Вяземский писал о звоне колокольчика в стихотворении «Еще тройка»:

На всех трактах для перемены лошадей и отдыха были устроены почтовые станции. Каждая из них имела определенное количество лошадей и экипажей в зависимости от разряда, к какому она принадлежала. Станции первого разряда строились в губернских городах, второго - в уездных. Небольшие населенные пункты имели станции третьего и четвертого разрядов с небольшим количеством лошадей.

Почтовая станция находилась в ведении чиновника - станционного смотрителя. В обязанность его входило проверять подорожные (так назывался документ, в котором обозначались маршрут, чин и звание путешественника), получать прогоны и отпускать лошадей.

За лошадей взымались прогонные деньги - за каждую лошадь и версту. Пробег лошадью одной версты стоил в зависимости от тракта от восьми до десяти копеек. Исчисление верст начиналось от городских почтамтов. Первый почтамт в России (Почтовый двор) был открыт в Петербурге в 1714 году, когда новая столица стала центром регулярной связи. Вначале деревянный, он был построен вблизи нынешнего Марсова поля.

Все главные дороги государства были размечены верстами (верста равняется 1067 метрам). Через каждую версту ставился столб с цифрами. На одной стороне столба обозначались версты пройденные, на другой - оставшийся путь до конечного пункта.

Почтовые станции с конца XVIII века строились по типовым проектам и в Центральной России располагались примерно на расстоянии от 18 до 25 верст. Проехав этот путь и доставив почту или людей до следующей станции, ямщик с лошадьми возвращался обратно. Почта работала по эстафетному способу.

Чтобы путешествовать с большим комфортом и не перекладывать (отсюда «ехать на перекладных») на каждой станции багаж в другую кибитку, считалось более удобным для путешественника пользоваться своим экипажем и менять на станциях только лошадей.

В зависимости от времени года существовали разные экипажи. Летом пользовались кибитками, двухместными и четырехместными колясками, бричками и каретами. Зимой ездили в санях и возках (последние представляли собой сани с кузовом в виде низенькой кареты с небольшими окошечками).

Для русских дорог самыми удобными экипажами были по летнему времени телега и коляска, для зимы - простые сани или кибитка - сани с навесом из кожи, натянутым на прутья.

Род экипажа свидетельствовал о большем или меньшем благосостоянии путешественника.

В очень громоздких, но комфортабельных дорожных каретах были предусмотрены самые разнообразные принадлежности для путешествия. Описание такой кареты дано Пушкиным в отрывке задуманного, но неосуществленного «Романа на кавказских водах»: «...Что за карета! игрушка, заглядение - вся в ящиках, и чего тут нет: постеля, туалет, погребок, аптечка, кухня, сервиз».

Громоздкие экипажи лошади везли цугом - гуськом, по две в ряд. В один экипаж нередко запрягались от шести и более лошадей. Число их зависело и от важности путешествующей персоны, но из-за плохих дорог часто являлось настоятельной необходимостью. Даже летом путешествовать оказывалось нелегко, не говоря уже о весенней и осенней распутице.

Пушкин писал 20 августа 1833 года жене из Торжка: «Ямщики закладывают коляску шестерней, стращая меня грязными проселочными дорогами». И позднее ей же из Москвы: «...меня насилу тащили шестерней».

Из-за плохих дорог часто ломались экипажи, особенно заграничные, выписанные, не рассчитанные на большие расстояния и плохие дороги.

25 сентября 1832 года Пушкин писал Наталье Николаевне: «Каретник мой плут; взял с меня за починку 500 руб., а в один месяц карета моя хоть брось...» Несколько ранее ей же поэт описывал свое путешествие в Москву на «выписном» дилижансе: «Велосифер, по-русски поспешный дилижанс... поспешал как черепаха, а иногда даже как рак. В сутки случалось мне сделать три станции... отроду не видывал ничего подобного...»

В 1816 году в России начали строительство первого шоссе между Петербургом и Москвой. Дорога была окончена в 1834 году. Теперь расстояние между двумя cтoлицами покрывалось в четыре дня вместо прежних пяти-шести суток. Современникам это казалось чудом. Но в 1820-х годах, когда создавался «Евгений Онегин», шоссейные дороги были еще мечтой. В седьмой главе романа Пушкин писал:

Когда благому просвещенью Отдвинем более границ... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

...дороги, верно,

У нас изменятся безмерно: Шоссе Россию здесь и тут, Соединив, пересекут. Мосты чугунные чрез воды Шагнут широкою дугой, Раздвинем горы, под водой Пророем дерзостные своды, И заведет крещеный мир На каждой станции трактир.

Далее поэт посвящает строки русским дорогам и трудному быту путешественников:

С какой же скоростью путешествовали в ту пору? Несмотря на состояние дорог, ездили относительно быстро благодаря необыкновенному искусству русских ямщиков. Скорость передвижения на дорогах России поражала и пугала иностранцев. Аббат Жоржель вспоминал в своем «Путешествии в Петербург в царствование императора Павла I»: «Русские ямщики везут крайне быстро, почти все время лошади несутся вскачь... постоянно рискуешь сломать экипаж и опрокинуться, и приходится угрожать им для того, чтобы заставить их ехать медленнее».

Но у Пушкина герой одной из незавершенных повестей («В 179* году возвращался я...») говорит: «Я погонял почтаря, хладнокровного моего единоземца, и душевно жалел о русских ямщиках и об удалой русской езде». А современник поэта Г.В. Гераков писал в «Путевых записках по многим российским городам»: «Дороги одна другой хуже, мосты еще дурнее, ямщики молодцы, лошади хороши».

Существовали правила, по скольку верст в час ямщики могли возить «обыкновенных проезжающих». Так, в осеннее время полагалось везти восемь верст в час, в летнее - десять, а в зимнее, по санному пути, - двенадцать. Эти правила не распространялись на курьеров и фельдъегерей, которые, как сказано о них, «имеют быть возимы столь поспешно, сколько сие будет возможно».

Обычная скорость при гоньбе на почтовых днем и ночью составляла около ста верст в сутки. Но, договариваясь с ямщиками, путешественники проезжали по зимней дороге в сутки и по двести верст.О такой быстрой езде Пушкин говорит в седьмой главе «Евгения Онегина», сравнивая русского ямщика с Автомедоном - возницей Ахиллеса из «Илиады» Гомера:

Последние строки поэт снабдил в примечании услышанным анекдотом о быстрой фельдъегерской и курьерской езде: «К... рассказывал, что, будучи однажды послан курьером от князя Потемкина к императрице, oн ехал так скоро, что шпага его, высунувшись концом тележки, стучала по верстам, как по частоколу».

Для путешествия на почтовых выдавалась подорожная. Без нее или иного документа, удостоверявшего личность путешественника и цель поездки, нельзя было выехать за черту города. Караульные офицеры у застав записывали проезжающих в особые списки. Данные о дворянах, выехавших и въехавших в столицы и губернские города, публиковались в газетах. Только после проверки документов поднимался шлагбаум и путник мог покинуть город или въехать в него.

«Подорожные выдаются, - говорится в почтовых правилах для проезжающих, - в городах: губернских от начальников губерний, областных от начальников областей, в уездах - от городничих, без подорожной же никто не может получить почтовых лошадей».

В том случае, когда помещик отправлял своих слуг за покупками в город, он также выписывал им нечто вроде подорожной - билет. Тогда вместо чина и звания сообщались приметы крепостных.

Подобный документ сохранился в бумагах А.С. Пушкина. Он написан рукой самого поэта измененным почерком. Получив известие о смерти императора Александра I (эта весть дошла до Пушкина 29 ноября 1825 года), поэт решил ехать в Петербург, для чего и написан был этот билет сильно измененным почерком, будто бы от имени соседки, тригорской помещицы П.А. Осиповой. Текст его таков:

Сей дан села Тригорского людям: Алексею Хохлову росту 2 арш. 4 вер. волосы темнорусыя, глаза голубыя, бороду бреет, лет 29, да Архипу Курочкину росту 2 ар. 3 1/2 в. волосы светло-русыя, брови густыя, глазом крив, ряб, лет 45, в удостоверение, что они точно посланы от меня в С.-Петербург по собственным моим надобностям, и потому прошу господ командующих па заставах чинить им свободный пропуск.

Текст билета свидетельствует о том, что под именем Алексея Хохлова скрывался сам Пушкин. Приметы «Хохлова» совпадают с приметами поэта. Годы себе Пушкин прибавил, очевидно считая, что на вид ему можно дать больше.

План побега осуществлен не был. Вскоре пришла весть о поражении восстания и арестах в столице.Почтовые лошади отпускались согласно указанным в подорожной чину и званию путешественника, что строго регламентировалось «Высочайше утвержденными расписаниями». Начало этому было положено петровской «Табелью о рангах». Едущему «по казенной надобности» оплачивались прогоны.Чем выше был чин путешественника, тем больше лошадей ему полагалось. Например, особы 1-го класса: генерал-фельдмаршал, генерал-адмирал, канцлер и другие - могли при надобности потребовать на станции 20 лошадей; особы 2-го класса: митрополиты, архиереи и действительные тайные советники, придворные, состоящие во 2-м классе, члены государственного совета и сенаторы - 15 лошадей; особы 3-го класса: генерал-лейтенант, вице-адмирал, придворные особы 3-го класса, тайные советники и все другие чины 3-го класса - 12 лошадей и так далее - чем ниже чин, тем меньше лошадей полагалось. Особы с 9-го по 14-й класс: капитаны, штаба капитаны, лейтенанты, титулярные советники, все военные и морские обер-офицеры и прочие чины - имели право на трех лошадей, нижним же чинам и служителям полагалось всего по две лошади.

Пушкин по выходе из Лицея получил чин коллежского секретаря (13-й класс), а позднее, с 1831 год имел чин титулярного советника (10-й класс). У ней было право только на трех лошадей.

Сохранилась подорожная поэта, с которой он ехал по Белорусскому почтовому тракту, когда его под видом служебной командировки отправили в первую ссылку «По указу Его Величества, Государя Императора Александра Павловича Самодержца Всероссийского и прочая и прочая, и прочая показатель сего, Ведомства Государственной Коллегии иностранных дел коллежский секретарь Александр Пушкин отправлен по надобности службы к Главному попечителю колонистов Южного края России, Г. Генерал-лейтенанту Инзову; почему свободного проезда сей пашпорт из оной Коллегии ему в Санкт-Петербурге мая 5 дня 1820 года» () .

Когда через четыре года поэта по приказу царя высылали уже в новую ссылку, в Псковскую губернию, ему выдали прогоны от Одессы до Пскова согласно чину. «На прогоны к месту назначения по числу верст 1 на 3 лошади, выдано ему денег 389 руб. 4 коп.», - писал в донесении в июле 1824 года одесский градоначальник.

Фельдъегери и курьеры получали лошадей на почтовых станциях вне очереди. Для них должны были всегда стоять готовые тройки. Но если курьерские лошади были в разгоне, фельдъегерям отдавали любых, бывших в наличии. Затем получали лошадей путешественники в порядке чинов. Человек нечиновный, незнатный голоса на почтовом тракте не имел. Ему подолгу приходилось просиживать в ожидании на станциях. «Чины в России необходимость, хотя бы для одних станций, где без них не добьешься лошадей», - говорит у Пушкина один из персонажей неоконченного «Романа в письмах».

Но всего хуже было путешественнику, когда он не имел подорожной. «Кто езжал по почте, - писал А.Н. Радищев в «Путешествии из Петербурга в Москву», - тот знает, что подорожная есть оберегательное письмо, без которого всякому кошельку, генеральский, может быть, исключая, - будет накладно...»

Кроме подорожной для особых случаев в дорожном обиходе существовал лист для смотрителей - о безостановочном отпуске почтовых лошадей. Отпечатанный на специальном бланке лист выдавался «отличным путешественникам и проезжающим по казенной или особой надобности».

Лист для смотрителей не исключал необходимости иметь подорожную, но лошади при наличии его предоставлялись если не безостановочно, то, во всяком случае, быстрее, чем обычно.

Был случай, когда и А.С. Пушкин воспользовался таким листом. Он получил его по знакомству от московского почт-директора А.Я. Булгакова. Отправляясь в дальний путь из Москвы в Казанскую и Оренбургскую губернии собирать материалы для «Истории Пугачева», поэт опасался, что большая часть времени уйдет на ожидание лошадей на станциях. В письме к жене от 2 сентября 1833 года Пушкин писал, что перед отъездом из Москвы он нанес визит А.Я. Булгакову, чтобы «выпросить лист для смотрителей, которые очень мало меня уважают, несмотря на то, что я пишу прекрасные стишки». Такие листы о безостановочном отпуске лошадей хранятся и поныне в Центральном государственном историческом архиве в Ленинграде, в делах Главного почтовое управления. А.Я. Булгаков, приятель А.И. Тургенева, одного из друзей Пушкина, безусловно располагал такими бланками и смог выручить поэта. Листы для смотрителей обычно выдавались чиновникам особых поручений. История с листом имела продолжение: Пушкин 18 сентября 1833 года прибыл в Оренбург и остановился здесь у оренбургского военного губернатора В.А. Перовского - брата писателя А.А. Перовского, с которым поэт был близко знаком. Перовский в это время получил письмо от нижегородского губернатора. Речь в нем шла о Пушкине. «Никак не верю, - писал губернатор, - чтобы он разъезжал за документами о пугачевском бунте. Должно быть, ему дано тайное поручение собирать сведения о неисправностях». Письмо рассмешило поэта: его принимали за ревизора. Потом он подал Гоголю мысль о возможности такого сюжета и считал себя крестным отцом его комедии «Ревизор».

Если путешественник не имел подорожной, он должен был заботиться о себе сам, нанимать ямщиков и лошадей по вольной, договорной цене или пытаться получить их на тех же почтовых станциях, за все платя втридорога. Это называлось путешествием «на вольных».

О трудностях езды без подорожной рассказывала кавалерист-девица Н.А. Дурова, описывая свою поездку в Петербург в 1836 году в автобиографической повести «Год жизни в Петербурге, или Невыгоды третьего посещения»:

«Поезжайте без подорожной... Вольные повезут дешевле... Я последовала этому необдуманному совету... Вольные ямщики очень подробно вычисляли, чего бы мне стоило проехать на почтовых станцию, и требовали с меня гораздо больше...

Несколько станций пробовала я брать лошадей почтовых, и меня очень забавляли кривлянья и миганья с таинственным видом некоторых смотрителей, приведенных в восторг тем, что к ним прикатил без подорожной человек, вид которого показывал не имеющего понятия ни о каких хитростях... Смотритель садился за стол, развертывал книгу, оборачивал голову к двери и, крикнув: «Проворнее лошадей!» - оборачивался тотчас же ко мне: «Вашу подорожную?» - «У меня нет ее», - отвечала я откровенно... После нескольких станций, на которых надобно было платить налево и направо, за все и про все, да еще и очень дорого, поехала я опять на вольных, но тут было еще хуже...»

«С подорожной я заплатила бы от Казани до Петербурга не более трехсот рублей, без нее я издержала ровно шестьсот», - писала Дурова.

Некоторые путешественники предпочитали «вольных» лошадей, так как боялись быстрой езды - «гоньбы» - на почтовых. Путешествия не всегда бывали благополучны. Из-за плохой дороги либо по причине скорой езды, к которой часто ямщика побуждал и сам нетерпеливый путник, на дорогах опрокидывались экипажи.

«...выехал 5-6 дней тому назад из моей проклятой деревушки на перекладной из-за отвратительных дорог.

Псковские ямщики не нашли ничего лучшего, как опрокинуть меня; у меня помят бок, болит грудь, и я не могу дышать. Жду, чтобы мне стало хоть немного лучше, дабы пуститься дальше на почтовых...»

Самым спокойным был еще широко распространенный в то время старинный способ езды «на своих», или «на долгих». Лошадей тогда обычно не нанимали, а пользовались своими и на одних и тех же лошадях ехали всю дорогу «от места до места», давая им отдохнуть в пути.

В таких случаях путники, не имея необходимости в казенных, почтовых лошадях, делали остановки там, где находили нужным, не завися от расположения почтовых станций.

Езда «на долгих» с длительными остановками корма и отдыха лошадей без ночной гоньбы, характерной при пользовании почтовыми, действительно была медленной, долгой, но обходилась дешевле.

Пушкин писал в седьмой главе «Евгения Онегина»:

При езде «на долгих» помещики снаряжали целый обоз для себя, для слуг и множества везомых с собой вещей, продуктов и корма для лошадей. Такой, по тем временам скромный, выезд бережливой помещицы Лариной изображен в романе Пушкина:

Все три способа передвижения были известны Пушкину и испытаны им не раз. Он много ездил «на своих», а во время странствий нанимал и «вольных» ямщиков. Свидетельство об этом сохранилось среди приходо-расходных записей в его бумагах и записных книжках. ()

Но из описанных самым верным было путешествие на почтовых. Государственная почта с ее эстафетным способом перевозок от станции к станции гарантировала надежность передвижения. Свой экипаж в пути мог сломаться, лошади выйти из строя. Сколько раз приходилось путешественникам, оставя свою поврежденную карету и лошадей, отправляться далее на почтовых.

Пушкин жаловался С.А. Соболевскому в письме из Михайловского в Москву от 9 ноября 1826 года: «Восемь дней был в дороге, сломал два колеса и приехал на перекладных». «По почте» можно было вернее, а главное, быстрее добраться до места.

Издавна путешествие считалось полезным и целительным занятием. В январе 1830 года Пушкин шутя советовал знакомому М.О. Судиенко: «Милый Судиенко... ты пишешь, что потерял аппетит и не завтракаешь так, как обычно... приезжай на почтовых в Петербург, и аппетит вернется».

Позднее писатели XIX века много говорили о благотворном действии дороги. С.Т. Аксаков в своей хронике «Детские годы Багрова-внука» писал: «Дорога удивительное дело! Ее могущество непреодолимо, успокоительно и целительно. Отрывая вдруг человека от окружающей его среды, все равно, любезной ему или даже неприятной, от постоянно развлекающей его множеством предметов, постоянно текущей разнообразной действительности, она сосредоточивает его мысли и чувства в тесный мир дорожного экипажа, устремляет его внимание сначала на самого себя, потом на воспоминание прошедшего и, наконец, на мечты и надежды - в будущем...»

Полезной считалась и быстрая езда, как придающая энергию и отвагу встряска для организма. О ней говорит Н.В. Гоголь в поэме «Мертвые души»: «И какой же русский не любит быстрой езды?.. Ее ли не любить, когда в ней слышится что-то восторженно-чудное?..»

Путешествия на лошадях делали дорогу запоминающейся. При таком способе передвижения Россия казалась бескрайней. У Пушкина: «От финских хладных скал до пламенной Колхиды» («Клеветникам России»)»; у Гоголя: «...хоть три года скачи, ни до какого государства не доскачешь» («Ревизор») или «ровнем-гладнем разметнулась на полсвета, да и ступай считать версты...» («Мертвые души»).

Путешествующий близко видел и ощущал родную землю, и потому так особенно характерна для русской литературы с конца XVIII и до середины XIX века связь темы дороги с образом родины. Например, у А.Н. Радищева в его «Путешествии из Петербурга в Москву» дорога - это и сама Россия. Через путешествие познает Русь и пушкинский герой:

Гоголь саму Русь сравнивает с «бойкой необгонимой тройкой» и, чтобы также показать Россию, в «Мертвых душах» отправляет в дорогу своего героя Чичикова.

Дорога порождает образ отчизны и в стихотворении М.Ю. Лермонтова «Родина»:

С дорогой была связана также тема разлуки и неизвестности, ожидающей путешественника на чужбине.

Грусть расставания, которой полны памятники народной поэзии, находит особое выражение у русских писателей конца XVIII и первой половины XIX века.

Н.М. Карамзин в «Письмах русского путешественника» обращается к друзьям: «Расстался я с вами, милые, расстался! Сердце мое привязано к вам всеми нежнейшими своими чувствами, а я беспрестанно от вас удаляюсь и буду удаляться!.. Сколько лет путешествие было приятнейшею мечтою моего воображения?.. Но когда пришел желаемый день, я стал грустить, вообразив в первый раз живо, что мне надлежало расстаться с любезнейшими для меня людьми в свете».

В седьмой главе «Евгения Онегина» грустит, покидая родной дом, Татьяна:

Было ли путешествие желанным или вынужденным, впереди оно таило неведомое. Что же ждет путника впереди?

Вернется ли путник в покинутый родной дом и к своим друзьям и найдет ли их прежними после долгой разлуки? Какова судьба его?

В русском языке, народном поэтическом творчестве и произведениях литературы темы дороги (пути) и человеческой судьбы сближались с давней поры.

В стихотворении «19 октября» 1825 года Пушкин, обращаясь к лицейскому товарищу А.М. Горчакову, писал:

Как символ человеческой судьбы, быстро текущей жизни и невозвратности уходящего времени тема дороги-судьбы волновала поэтов со времен античности. ()

Она нашла отражение и в русской поэзии. Так, например, в 1825 году Е.А. Баратынский написал стихотворение «Дорога жизни». Время уподобляется в нем почтовым лошадям.

В 1823 году Пушкин, словно заимствуя образ из мировой поэзии, написал «Телегу жизни». В его стихотворении вместо «легкой колесницы» и «солнечных коней» () - «телега» и «ямщик лихой»:

Путник у Пушкина совершает в «Телеге жизни» свой обычный человеческий путь, он проезжает в ней утро, полдень и вечер своей жизни, а гонит лошадей «седое время».

У Пушкина немало стихов, связанных с дорожными впечатлениями и размышлениями. Одно из них он начал писать в 1833 году и затем вернулся к нему в конце 1835 года. Текст остался незавершенным. В черновых рукописях несколько вариантов. По ним можно судить, что поэт хотел рассказать о каком-то путешествии. В черновиках в одном случае речь о дороге «От** к Москве», в другом строки: «Там, где ровный и отлогий путь под Волгою лежит» () . Обработанный в 1835 году набело отрывок наводит на мысль о дороге на Псков. Но в то же время этот почти лишенный географических указаний окончательный набросок позволяет судить об основной мысли стихотворения. Она заключена в том, что путешественник проездом невидимо наблюдает и познает чужую жизнь:

Проезжая по одной и той же дороге, путник видит все тот же пейзаж и одних и тех же людей - дом и сидящее на балконе семейство, и каждый раз он наблюдает их жизнь невидимо от них.

К этому приему не раз обращался Пушкин в своем творчестве. Рассказ постороннего человека, наблюдающего чужую жизнь, стал основой повести «Станционный смотритель», где так полно отражены путевые впечатления поэта и дорожный быт России. ()

Тысячелетиями лошадь играла важную роль в жизни человека, что, конечно же, не могло не отразиться в литературе. С самого начала взаимоотношений человека и лошади ее образ был романтизирован различными сказочниками, певцами и писателями.

Лошадь в качестве главного персонажа выступает не только в романах для детей, но и в целом ряде серьезных произведений, например, в романе "Черный красавчик" (Black Beauty), в котором повествуется о жестоком отношении к животным в 19-м веке. Вальтер Фарли выпустил для детей серию книг под названием "Черный жеребец" (The Black Stallion), рассказывающую о трогательной дружбе человека и его черного жеребца. Книга Мэри О"Хара рассказывает о коне по кличке Флик, благодаря которому мальчику удается справится с тяжелым характером своего отца.

Правообладатель: портал Зооклуб

Анализ стихотворения Б.А. Слуцкого « Лошадивокеане»

Урок литературы в 7-м классе. Ф.А. Абрамов. "О чем плачут лошади"

Урок-семинар по сказке П.П. Ершова "Конек-Горбунок"

Викторина «Всё о лошадях» с ответами

Вопрос 1.

Сколько лошадей в эскадроне?

Ответ: 100.

Вопрос 2.

Как называется напиток из молока кобылицы?

Ответ: кумыс.

Вопрос 3.

Какую пословицу больше всего любят русские женщины?

Ответ: Баба с возу-кобыле легче.

Вопрос 4.

Как называется отдельное помещение в общежитие лошадей?

Ответ: стойло.

Вопрос 5.

Кто из литературных героев при езде мог обходиться половиной лошади?

Ответ: Барон Мюнхаузен.

Вопрос 6.

Как называется порода самых сильных в мире лошадей?

Ответ: Владимировский тяжеловоз.

Вопрос 7.

В каком городе России больше всего каменных лошадей?

Ответ: г.Санкт-Петербург.

Вопрос 8.

Как называется одеяло для лошади?

Ответ: попона.

Вопрос 9.

Какой известный конь, сделав два шага вперёд, на третий обязательно сворачивает в сторону?

Ответ: шахматный конь.

Вопрос 10.

Какое отношение к лошади имеет г. Орёл?

Ответ: г. Орёл - родина орловской породы лошадей, орловские рысаки.

Вопрос 11.

На известном историческом примере докажите, что останки лошади могут быть смертельно ядовиты?

Ответ: судьба князя Олега, А.С. Пушкин "Песнь о вещем Олеге".

Вопрос 12.

Как называется большой лошадиный коллектив?

Ответ: табун.

Вопрос 13.

Как называется по-английски конный пастух?

Ответ: ковбой.

Вопрос 14.

Какой континент является родиной лошади?

Ответ: Евразия.

Вопрос 15.

Какой известный полководец ездил на лошади, которую звали Буцефал?

Ответ: Александр Македонский.

Вопросы и ответы викторины

1. Какой литературный герой мог ездить даже на половине лошади?

Ответ: барон Мюнхаузен из книги Рудольфа Распе «Приключения барона Мюнхаузена».

2. Вспомните самый знаменитый в СССР детский стишок про лошадку. Кто его автор?

Ответ: Агния Барто "Лошадка" .

3. Какая сказочная девочка была настолько сильна, что могла поднять лошадь?

Ответ: Пеппи Длинныйчулок из сказки Астрид Линдгрен .

4. «На спине с двумя горбами, да с аршинными ушами». Кто это?

Ответ: Конек-Горбунок из сказки Петра Ершова .

5. Как называется рассказ Артура Конан Дойла о таинственном исчезновении фаворита, который должен был участвовать в скачках на кубок Уэссекса?

Ответ: "Серебряный" .

6. Название какого драгоценного камня стало именем жеребца из рассказа А. Куприна?

Ответ: изумруд .

7. Он был назван за свою необыкновенную светло-жёлтую масть, его имя в переводе означает «жёлтый цветок, лютик». Он был иноходцем от рождения, и за его знаменитую иноходь выпало ему в жизни много хороших и много горьких дней. Как зовут этого коня? Из какой он книги? Кто автор?

Ответ: иноходец Гульсары из книги Чингиза Айтматова «Прощай, Гульсары!».

8. Как звали лошадь Дон Кихота?

Ответ: Росинант .

9. Он начал свою карьеру как профессиональный жокей, но стал писателем и написал 40 романов, действие которых происходит в мире скачек и вокруг него. Кто он?

Ответ: писатель Дик Фрэнсис (настоящее имя Ричард Стэнли Фрэнсис).

10. Как называлась страна разумных лошадей, в которой побывал Гулливер?

Ответ: страна гуигнгнмов.

11. Будучи инвалидом, она написала книгу от имени породистого скакуна, впервые заставив людей посмотреть на мир глазами лошади. Кто она и как называлась эта книга?

Ответ: Анна Сьюэлл «Черный красавчик».

12. В каком жанре современной литературы чаще всего встречаются кентавры?

Ответ: фэнтези .

13. Из каких произведений эти знаменитые строчки:

"Коня! Коня! Полцарства за коня!" - трагедия «Король Ричард III» У. Шекспира

"В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань" - поэма «Полтава» А.С. Пушкина

"Что ты ржешь, мой конь ретивый?" - стихотворение «Конь» А.С. Пушкина

"Все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь" - стихотворение «Хорошее отношение к лошадям» В. Маяковского

"Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее" - песня «Кони привередливые» В. Высоцкого.

14. Какую книгу о лошадях Вы можете порекомендовать взрослым или детям? Почему?

Викторина о лошадях, составленная по произведениям художественной литературы

1.«Деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь». Кто из русских поэтов является автором этих строк?

2.Кто из литературных героев при езде обходился половиной лошади?

3.Продолжите детское стихотворение:

«Я люблю свою лошадку,

Причешу ей шёрстку гладко…»

4. Приведите пример популярных пословиц о лошадях.

5.Назовите «лошадиную фамилию» из рассказа А.П. Чехова.

6.Что ответила лошадь собаке, которая вздумала равняться с ней: «Велика вещь возить или пахать!» Читайте басню И.А. Крылова «Собака и лошадь»

8.Вспомните русскую народную сказку «Сивка-бурка». Произнесите слова, с помощью которых Иванушка подзывал к себе Сивку-бурку.

9.Как называется русская народная сказка, в которой царь Кусман обещает подарить главному герою златогривого коня с уздечкой, если он похитит у царя Далмата его дочь Елену Прекрасную и привезет царю Кусману.

10.«Запряг цыган коня и поехал. Едет по дороге и видит: прямо поперек пути рыжая лошадь встала, шерсть у неё огнём золотым горит, глаза сверкают. Стоит она и не даёт проехать» Как закончилась цыганская народная сказка «Рыжая лошадь»?

11.«Жеребенок ржал все реже, глуше и тоньше был короткий режущий крик. И крик этот до холодного ужаса был похож на крик ребенка. Нечепуренко, бросив кобылу, легко поплыл к левому берегу. Подрагивая, Трофим схватил винтовку, выстрелил…» Как называется рассказ русского писателя из цикла «Донские рассказы»? Назовите автора.

12.Какой приговор вынесли купцу, который выгнал из дома слепую лошадь, спасшую ему жизнь? Читай рассказ К. Ушинского «Слепая лошадь».

14.У Л.Н. Толстого есть повесть «Холстомер. История лошади». Кем задуман сюжет этого произведения? Известно, что он является автором «Ночного» и «Наездники».

15.Как называется сказка сибирского писателя П.П. Ершова,прочитав которую Пушкин с похвалою сказал начинающему автору: «Теперь этот род сочинений можно мне и оставить »

16.«Золото купит четыре жены,

Конь же лихой не имеет цены:

Он и от вихря в степи не отстанет,

Он не изменит, он не обманет»

Эту песню пел Казбич, а стихи на русский язык перевел… Как звали коня, который был у Казбича? Что обозначает это имя?

17.Как спят лошади? Вы узнаете из одноименного рассказа Эдуарда Шима.

18.Почему лошадь называют очень умным животным? Читай рассказ М. Зощенко «Очень умная лошадь».

19.Назовите имя лошади героя произведения Сервантеса «Дон Кихот»?

20.. Какие современные художественные произведения о лошадях вы читали?

Эванс, Н. Заклинатель лошадей/ пер. с англ. В. Бернацкой – М.: Эксмо; Спб.: Домино,2011.

Тринадцатилетняя Грейс, выехавшая на прогулку верхом, попадает в тяжелейшую аварию. Девочка и ее любимый конь Пилигрим чудом остались в живых. Энни, мать Грейс, отказывается пристрелить Пилигрима, понимая, что с его смертью умрет и часть души ее дочери…Но вдруг Энни узнает о Томе Буккере, обладающем замечательным даром понимать лошадей, - когда-то таких людей называли заклинателями. И Энни отправляется в далекое путешествие, с трудом уговорив дочь поехать вместе с ней. В специальном фургоне они везут и Пилигрима. Сумеет ли Том помочь любимцу Грейс? Сумеет ли вселить надежду в девушку и вернуть ей веру в себя и любовь к жизни?

По роману, сразу же ставшим бестселлером, снят одноименный фильм, в котором Роберт Редфорд сыграл Тома Буккера. Роль Грейс принесла Скарлетт Йохансен настоящее признание.

Трогательно! Увлекательная книга с неожиданной концовкой.

Андреев М.В. Васька: повесть /худ. Н. Соколова, К. Прокофьев – М.: Аквилегия-М; 2012.

Михаил Владимирович Андреев родился в Москве, в настоящее время живет в Санкт- Петербурге. Служил офицером на атомной подводной лодке. Лошадьми заболел 10 лет назад. Имеет второй разряд по конкуру. Пишет как прозу, так и стихи.

«Васька» - повесть о беспородной лошади, написанная с большой теплотой и профессиональным знанием этих удивительных животных. История лошади тесно переплетается с судьбой главного героя повести – Вовки Васильева, несмотря на серьезные жизненные испытания, обретает в конце концов не только четвероногого друга, но и настоящую любовь.18-летний студент Вовка вступает в борьбу с бессердечными дельцами за спасение замученной лошади Васьки. Он сильно рискует, но на его стороне – добрые товарищи и настоящая любовь.

Абрамов Ф. О чем плачут лошади: рассказы/худ. А. Милованов – М.: Дет. лит., 2012 .

В рассказе «О чем плачут лошади», давшем название книги, известный писатель Федор Абрамов удивительно трогательно повествует об отношениях конюха Миколки и лошадки Рыжухи. Миколка так понимает своих подопечных, что может разговаривать с ними, понимать их, и даже участвует в споре о … лошадиной жизни….

Читайте также:

· Ершов П.П. Конек – горбунок – М.: Эксмо, 2006.

· Зощенко М. Очень умная лошадь. // Зощенко М.М. Рассказы для детей – М.: Оникс, 2008.

· Кинг-Смит Д. Найти Белую Лошадь/ пер. с англ. М. Арсеньевой – М.: Самовар, 2007.

· Крылов И.А. Собака и лошадь: басня //Крылов И.А. Басни/худож. И. Цыганков – М.: Мир искателя, 2012.

· Маяковский В.В. Хорошее отношение к лошадям // Маяковский В.В. Стихотворения и поэмы - М.: Дрофа, 2002.

· Рыжая лошадь: цыганская народная сказка/ пер. Е. Друц и А. Гесслер // Сказки народов России – М.: Оникс, 2011.

· Седов Н. Жеребчик: рассказ – Омск, изд-во «Проксима», 2012.

· Сивка-бурка // Русские народные сказки. – М.: Институт инноваций в образовании им. Л.В. Занкова; Изд-во Оникс, 2008.

· Слуцкий Б. Лошади в океане // Слуцкий Б. Я историю излагаю…М.: Правда, 1990.

· Толстой Л.Н. Холстомер. История лошади // Толстой Л.Н. Повести – М.:Художественная литеоатура, 1998.

· Ушинский К.Д. Слепая лошадь: сказка/ худож. В. Гальдяев – М.: Малыш, 1989.

· Чехов А.П. Лошадиная фамилия: рассказ // Чехов А.П. Рассказы. – М: АСТ; Астрель, 2011.

· Шолохов М.А. Жеребенок: рассказ // Шолохов М.А. Донские рассказы. – М.: Дет. лит., 2012.

Изречения

Казак сам не ест, а лошадь кормит.
Сытая лошадь меньше съест, конь тощий – хозяин скупой.
Дареному коню в зубы не смотрят.
Без хлебного корму лошадь на кнуте едет.
Лошадь человеку крылья.
Не деньгами коня купишь, а удачей.
С чем лошадь покупается, то с нее не сымается.
Сенным конем не ездить, соломенным волом не орать.
И хороший всадник с коня упасть может.
Проданную скотину веди со двора в задние ворота (задом).
Не спеши ездить, спеши кормить.
Изъяны коня снаружи, пороки человека – внутри.
Добрую лошадь одной рукой бей, другой - слезы утирай.
Каким бы сильным ни был железный конь – он не родит жеребенка.
Добрый конь годится и под воду, и под воеводу.
На лошадь не плеть покупают, а овес.
Хорошая чистка - коню пол-корма.
Не корми лошадь тестом, да не нуди ездом.
Лошадь от кошки сохнет, от собаки добреет (примета – не брать в путь кошку). Старый конь борозды не портит, но и новой не прокладывает.
Обойдешь, огладишь – так и на строгого коня сядешь.
Жир и покой – худшие лошадиные враги.
Прежде чем купить коня, построй конюшню.
И слепая лошадь везет, коли зрячий на вожжах.
Не давай коню тощать – в дороге не встанет.
От хозяйского глаза и конь добреет.
Вставая утром, гляди прежде на коня своего, только потом – на отца.
Можно привести коня к воде, но невозможно заставить его пить.
Лошади все делают хорошо, они не люди.

Не спеши вдеть в стремя ногу! Тот презренья заслужил, кто, собравшись в путь-дорогу, накормить коня забыл (надпись на кинжале. Северный Кавказ).
Наездник, ты коня не горячи, когда усталый он идет в ночи. Коль ты среди опасных троп, без цели не пускай коня в галоп (орнамент на шапсузском седле).
Если верный конь, поранив ногу, спотыкнулся, а потом опять, не его вини – вини дорогу и коня не торопись менять (Расул Гамзатов).
Калигула! Твой конь в сенате не мог сиять, сияя в злате: сияют добрые дела (Г. Державин о коне римского императора Гая Цезаря Калигулы – Инцитате).
Не гладь коня рукой, а гладь мешком с овсом – так не пойдешь пешком (Демьян Бедный).
Для лошадей и влюбленных сено пахнет по-разному («Непричесанные мысли»).
Красота дикой лошади в том, что она свободна.
Как приятно общаться с лошадью. Она не умеет говорить, но зато умеет слушать. А это гораздо важнее, чем уметь говорить (к/ф "Пеппи - Длинный Чулок").
Нет ничего прекраснее фрегата под парусами, танцующей женщины и лошади на полном скаку.
И куда б нас мечта не носила – долетая до новых планет, будем мерить мы вашею силой неуемную силу ракет (Ю. Шкловский).
Лошади ведомо чувство любви, но она нужна ей лишь взаимная — как и каждому, впрочем, живому существу (Б. Дедюхин «Слава на двоих»).
Конный спорт — единственный, где слава делится поровну на двоих, на всадника и лошадь (Б. Дедюхин «Слава на двоих»).

sparrow_grass wrote in December 5th, 2008

Часть вторая (часть первая , сказки лежат отдельно):
для ребят СРЕДНЕГО И СТАРШЕГО ШКОЛЬНОГО ВОЗРАС ТА . Эту часть я бы озаглавила "О роли лошади в нашей жизни ". Здесь рассматриваются более "взрослые" вопросы, однако, помним о том, что деление очень условно. За подготовку обзора спасибо большое, как обычно, составителям - библиографам Ставровской Г.Ф. и Иванюкович Н.А., а также нашим уважаемым изыскателям frometta и to_guy .

Особой рекомендации здесь заслуживает книга Бориса Алмазова "Прощайте и здравствуйте кони!" - это книга не художественная, но, судя по отзывам, совершенно уникальная, к сожалению, издана была только один раз 30 лет назад и не переиздавалась, сейчас стала библиографической редкостью, даже, судя по статье в библиогиде , в центральной детской библиотеке остался всего один экземпляр, и тот уже достаточно ветхий, в буквальном смысле "зачитанный до дыр".

ЛОШАДИ В КРЕСТЬЯНСКОЙ ЖИЗНИ

Михаил Алексеев "Карюха " " Пронзительная повесть о русской деревне и главной опоре любой крестьянской семьи, друга и помощника, страдалицы и кормилицы - лошади.

"С точки зрения ее хозяев, кобылка эта обладала всеми
мыслимыми и немыслимыми лошадиными пороками: стара, ленива, коварна и зла - может подкрасться сзади и укусить ни за что ни про что, лягуча - поддаст задними копытами так, что костей не соберешь, неуживчива - выведешь в ночное, не будет пастись с другими лошадьми, обязательно ее унесет черт знает куда. Зато неприхотлива к кормам, а в работе хоть и не спора, но очень вынослива.
Что еще сказать о Карюхе? По весне ей было очень трудно. Соха - куда ни шло. А потяни-ка однолемешный плуг, который и двум-то кобылкам влачить было нелегко! К полудню Карюха останавливалась в борозде не из-за хитрости: она уставала так,что напружинившиеся ноги ее дрожали, и тут секи не секи, а Карюха будет стоять как вкопанная, - один раз она просто упала в постромках, и только тогда хозяин,обескураженный и несчастный, понял, что хоть на один час, но надо распрячь Карюху."
...
Отец...встал впереди кобылы, долго глядел в ее сумеречные глаза, порывисто обнял шею и, всхлипнув, хрипло вымолвил:
- Ничего, ничего, Карюха, мы еще того… мы, знаешь…"

Лев Толстой "Холстомер: история лошади " "Трагическая история жизни пегого мерина, чья необычная масть послужила источником всех его несчастий."

Салтыков-Щедрин "Коняга " : "Сатирическая сказка-притча, где в образе загнанной Коняги изображён русский крестьянин и его горькая доля."

Боровик "Петушок: Повесть о коне" : "О замечательном рысаке-рекордсмене 30-ых годов прошлого века, его характере, о людях, воспитавших такого коня."

Кашафутдинов "Высокая кровь" : "О людской недобросовестности - пока жокей болен и находится в больнице, его начальство отправляет его высокопородистого коня на конезавод." По книге снят фильм.

Даурский "Вихрь степей " : "Конные состязания в забайкальских степях законичились трагически для обоих скакунов-победителей"

Леонид Нечаев "Конь голуб" : об обычном пареньке, который очень любит лошадей и приходит на ипподром...

Николай Насибов, Дмитрий Урнов "Железный посыл" , как говорят в интернете , история рассказана Николаем Насибовым Дмитрию Урнову, вот откуда двойное соавторство, Насибов - профессиональный жокей.
" : "- Служил я тогда в славном 19-м Манычском полку. Стояли в Новом Петергофе под Ленинградом, в бывших лейб-уланских казармах. Назначили меня ехать за лошадьми в Канаду. Я было уперся: языками иностранными не владею, образование имею ниже среднего. "Как,- говорят,- в анкете у вас указано: "Образование- ЦПШ". Это же Центральная политическая школа?" "Никак нет,- говорю, церковно-приходская, двухклассная". Исправив ихнее заблуждение, я спросил, могу ли быть свободным. А они обратно уговаривают ехать, поскольку я хорошо в конях разбираюсь. "Ладно,- говорю,- Готов исполнять приказ. Когда седлаем?" Я почему-то думал, что поедем верхами, а Канада - она же за морем. В те годы географию я еще не проходил. Однажды сдуру с политруком связался спорить. Он объяснял, что Англия - государство островное, а я не верил. Он говорит, что там очень большой остров, а я говорю, что на Дону тоже есть большие острова. Вон станица Старо-Черкасская-на огромном острову, а все ж не государство? Потом меня просветили, показали глобус. На нем Дон крохотной царапинкой обозначен, а Англия поболе всей Донской области, мне ее тоже показали."

Книги пишутся не о лошадях, а о людях. Но некоторые из них совершенно неотделимы от своих лошадей

Текст: Фёдор Косичкин
Коллаж: ГодЛитературы.РФ

Кони служили людям верой и правдой много тысяч лет. Так что даже удивительно, как мало в мировой литературе по-настоящему полнокровных «лошадиных персонажей». Мы помним свифтовских гуингмов , но кто помнит хоть одного из них по имени? Впрочем, книги же пишутся не о лошадях, а о людях. Но некоторые из них совершенно неотделимы от своих лошадей.

Имя это не случайно: Дон Кихот сам придумал его перед тем, как пускаться в странствия, соединив слова rocin («кляча») и ante («впереди»). Что бы это значило? Логика Дон Кихота была такова: «Прежде конь этот был обыкновенной клячей, ныне же, опередив всех остальных, стал первой клячей в мире» . Большая доля правды в этом есть: вместе с Дон Кихотом и его конь далеко вышел за переплет одного конкретного романа начала XVII века. При этом, если стал общепризнанным символом прекраснодушного чудака, сражающегося с ветряными мельницами, то его верный Росинант - олицетворение поговорки «Старый конь борозды не портит» : скромный трудяга, честно исполняющий свой нелегкий долг.

2. Зеленый конь д’Артаньяна

Старый мерин, на котором герой въехал в Париж, не имел собственного уникального имени, но обладал собственным уникальным окрасом - ярко-желтым, если верить насмешливому Рошфору. Это давало повод к неисчислимым шуткам, а главное - послужило причиной ссоры д’Артаньяна с загадочным незнакомцем в трактире города Менга, которая во многом определила его дальнейшую судьбу в Париже. Впрочем, прибыв в «точку назначения», д’Артаньян немедленно продал фамильного коня удивительной масти - вопреки заклинаниям отца ни в коем случае этого не делать.

3. Чубарый Чичикова

со свойственным только ему удивительным юмором пишет обо всех конях чичиковской «птицы-тройки», но в первую очередь - о хитром чубаром, правом пристяжном: «Этот чубарый конь был сильно лукав и показывал только для вида, будто бы везет, тогда как коренной гнедой и пристяжной каурой масти, называвшийся Заседателем, потому что был приобретен от какого-то заседателя, трудилися от всего сердца, так что даже в глазах их было заметно получаемое ими от того удовольствие» . Удовольствие, вполне разделяемое читателями, заметим мы от себя.

4. Лошадь Мюнхгаузена

Лошадь Мюнхгаузена - сущая страдалица. Каких только испытаний не выпадало на ее долю! Неугомонный барон привязывал ее к кресту колокольни, вытаскивал вместе с самим собой за косичку парика из болота, ее разрубало пополам крепостными воротами, а в конце концов ее прямо в упряжи сожрал огромный волк. Могут возразить, что всё это происходило не с одной лошадью, а с разными. Но дело в том, что это не происходило вообще ни с какой лошадью. Точнее, происходило с одной идеальной лошадью. Той самой «лошадью Мюнхгаузена».

5. Фру-Фру

Еще одна знаменитая подкованная страдалица — Фру-Фру, чистокровная скаковая лошадь Алексея Вронского. почти серьезно ревновала к ней Алексея, и было за что: Вронский так же почти серьезно уверял Анну, что не любит никого, кроме нее. И Фру-Фру. Как мы помним, любовь Вронского оказалась для Фру-Фру столь же гибельна: ловкий молодой человек, но не профессиональный жокей, он неудачно послал ее на полном скаку через препятствие и сломал ей спину. А Анна не смогла скрыть горячего испуга при виде этого происшествия — что и открыло глаза Алексею Каренину на отношения его жены с Вронским. Так что Фру-Фру персонаж не только страдательный, но и глубоко символический. А еще говорят, что реалист Толстой не любил . Потому и не любил, что те были его жалкими подражателями.

6. Холстомер

Но Лев Толстой достало не только на то, чтобы создать Фру-Фру. Под его пером облекла плоть и покрылась шкурой еще одна знаменитая лошадь. Точнее — конь. Иноходец. И если сервантесовский Росинант давно превратился в обобщенный символ «рабочей лошадки», то толстовский Холстомер - наоборот, конь с самой выраженной индивидуальностью во всей мировой литературе. Достаточно сказать, что у него нет постоянного хозяина - он интересен сам по себе, кого бы за собой ни возил. Толстой наделяет своего героя трудной судьбой и вполне соответствующей ей сложной психологией. После никто не писал уже о конях с такой любовью и пониманием. Не столько потому, что не появилось новых Толстых, сколько потому, что верных спутников воинов и путешественников в начале ХХ века с необыкновенной быстротой вытеснили автомобили. Эта тема тоже очень интересная, но - совершенно отдельная.